Эти мысли одолевали Овчинникова уже с полдесятка лет. При этом проверить свои догадки он не имел никакой возможности.

– Меня больше всего удивляет некоторое логическое несоответствие, – пробормотал мужчина. – Если у дочери Утюгова появились проблемы, то почему профессор не дал ей противоядие и не нейтрализовал действие зелья? Я никак не могу этого понять! Впрочем, может быть, изменения у Маргариты были столь радикальными, что решить проблему в обратном направлении оказалось невозможно. К тому же не исключено, что сама Рита, получив какое-то необычное качество, более не захотела с ним расставаться. Такое было с Мишей Панфиловым, который в результате эксперимента стал пьянеть от воды и трезветь от спирта.

Богдан снова сел за стол и в очередной раз попытался сосредоточиться на работе. У него в очередной раз ничего не получилось. Его одновременно грызло любопытство, он мучился от страха за Лизу и чувства вины. И сильнее всего из половодья эмоций Овчинникова мучило стойкое ощущение, что время пришло. Что пора решать загадки и рубить гордиевы узлы, завязанные столько лет назад.

– Вам кого, милочка? – прошамкала старенькая вахтерша, увидев входящую Лизу.

Минина в нерешительности остановилась, изобразив наивную улыбку. Холл был высоким и просторным. Справа, в полном соответствии с планом, виднелся выход на лифтовую площадку. Чуть дальше был расположен небольшой коридор, который, как знала девушка, вел в гараж. Прямо напротив центрального входа начиналась широкая парадная лестница, ступеньки которой были устланы ковровой дорожкой. Над лестницей, на стене, виднелись витражи, изображающие биологов за работой. Фигуры людей в белых халатах с микроскопами, пипетками, центрифугами, шприцами, шейкерами, дистилляторами и пробирками были с большим тщанием выложены из множества разноцветных стеклышек.

– Здравствуйте, – сказала Лиза, отрываясь от созерцания произведения искусства, неуловимо напоминающего о католическом храме. – Где тут у вас отдел кадров?

Вахтерша с трудом встала и, подойдя к Лизе, махнула дрожащей рукой вперед и влево.

– Туда, – пояснила она, – по лестнице на второй этаж и потом до конца коридора, табличку увидишь. Правда, насколько я знаю, Марина Яковлевна в это время ходит к руковод-ству с докладом. Придется подождать.

– Хорошо, – пропищала Лиза, старательно изображая недоумка.

У нее это обычно хорошо получалось.

– Ты, наверное, только что окончила вуз, деточка? – прошамкала вахтерша, поправляя на плечах платочек.

– Да, бабушка, – кротко кивнула Минина.

Она поднялась на второй этаж, продолжая разглядывать витражи и удивляясь обилию мелких деталей, которые можно было рассмотреть только с близкого расстояния. Ковровая дорожка, покрывающая ступеньки, была слегка потертой, но пыли на ней не оказалось. Девушка вышла на второй этаж и нос к носу столкнулась с высокой черноволосой фурией в узкой юбке-карандаше, грохотавшей по полу каблуками.

– Вы ко мне? Устраиваться на работу? – строго спросила она Лизу.

Глаза инспекторши возбужденно бегали. Несмотря на эффектную внешность в стиле женщины-вамп, в ее манерах было что-то нервное, ощущался какой-то внутренний надлом.

– Да, я на работу, – кивнула Минина. Ее натренированный взгляд не упускал ни одной детали.

– Пойдемте, – отрывисто сказала фурия и повернулась к девушке спиной, предлагая ей следовать за собой.

Лиза быстро осмотрела фурию сзади. Внешне у нее было совершенно нормальное тело – ни дополнительных ног, ни двух рядов зубов не наблюдалось.

Лиза пошла за начальницей отдела кадров, ступая в отличие от той мягко и бесшумно.

– Какой вуз окончили? – спросила фурия, оборачиваясь на ходу.