– А почему бы мне не быть по отношению к тебе добрым, если мне это нравится?

– Поговори со мной. Я так люблю слушать твой голос!

– Что ты хочешь услышать?

Больше всего Мэлори хотелось услышать от него одну фразу… Нет! Прозвучав в ее мозгу, она напугала женщину не меньше, чем маленькая желтая таблетка. Чтобы выгнать ее из своего сознания, Мэлори быстро проговорила:

– Все, что угодно.

– Может, тогда мне рассказать тебе о своей новой сделке с французскими виноторговцами? Тогда ты уснешь мертвым сном, и в считанные секунды.

– Мне все равно. – Мэлори дышала глубоко и с наслаждением. Ей нравился исходивший от него запах свежести и мужского одеколона. Тепло его тела обволакивало ее уютным покровом. – Говори все, что тебе хочется.

– Что мне хочется? – Голос Сэбина внезапно стал даже ниже, чем обычно. – Нет, вряд ли. – Он помолчал. – Лучше я расскажу тебе о своем первом семестре в Гарварде. Тебя это должно позабавить. Это был год, когда я делал все не так.

– Ты?

– Знаю, в это трудно поверить, но даже мне пришлось пройти стадию кокона, прежде чем я превратился в то совершенное существо, каким теперь и являюсь.

Она хихикнула и пододвинулась ближе к нему.

Все будет замечательно, а она – просто дурочка, что беспокоилась. Ей следовало прийти к нему гораздо раньше.

Глава 5

Губы Сэбина поочередно дотронулись до ее закрытых век. Это прикосновение было легким, словно бабочка, и теплым, как луч утреннего солнца.

– Просыпайся.

Его голос был таким же нежным, как и поцелуй.

Мэлори медленно открыла глаза и увидела над собой улыбающееся лицо Сэбина. Он склонился над ней, опершись руками о кровать. Простыня упала, обнажив каштановые волосы на его груди.

– Какие у тебя огромные глаза! И, кстати, разве ты не хочешь сказать мне «доброе утро»?

В животе у Мэлори начало что то таять, и вскоре это ощущение достигло шеи. Ей внезапно захотелось протянуть руки и пробежать пальцами по его груди, чтобы почувствовать эти курчавые волосы ладонями. Невероятно, но грудь ее напряглась под тонкой тканью ночной рубашки, а соски мгновенно затвердели от желания.

Сэбин заметил эти предательские изменения в ее теле, и взгляд его опустился ниже. Горячая краска захлестнула щеки Мэлори.

Улыбка на лице Сэбина растаяла, уступив место откровенной чувственности.

– Не смущайся, – сказал он. – Я не имел бы ничего против, если бы ты стала здороваться со мной таким образом каждое утро.

В воздухе между ними царило такое напряжение, что Мэлори было трудно дышать.

– Я хочу… встать.

– Нет, ты хочешь совсем другого. – Голос мужчины стал интимным, он не отрывал взгляда от ее груди. Затем с видимым усилием перевел глаза на ее лицо. – Я мог бы заняться с тобой любовью. Сейчас мне не составило бы труда довести тебя до такого возбуждения, что…

Сердце Мэлори провалилось, а затем забилось в сумасшедшем темпе. От мужчины по прежнему пахло чистотой и одеколоном. Тело его было крепким и сильным, а ее собственное казалось ей мягким и податливым. В ней сейчас чувствовалось столько женственности, сколько она не ощущала в себе никогда. Мэлори словно загипнотизированная смотрела в его лицо.

Сэбин медленно опустился, и женщина перестала дышать, застыв в напряженном ожидании. Жесткие волосы прижались к ее груди. Даже через ткань ночной рубашки она ощутила их прикосновение к своим соскам. Это ощущение было настолько возбуждающим, что не было сил терпеть.

Она резко выдохнула. Ее пальцы вцепились в простыню.