– Ты не выглядишь неловкой, – проговорил из темноты чудесный глубокий голос Сэбина. – Ты похожа на восхитительную статую. Но лунный свет слишком холоден. Мы еще раз придем сюда завтра и посмотрим, как ты будешь выглядеть в лучах солнца.

Он выступил из ночной тени, и луна осветила каждую черточку его тела. Что касается Сэбина, то он ничем не походил на статую. Его нагота была совершенно земной, кипевшее в нем желание – тоже. Он обвил Мэлори руками и прижался лицом к ее животу. Его теплый язык пробовал на вкус ее плоть.

– Мне больно, Мэлори, – прошептал он. Ее застенчивость и неловкость растаяли, уступив место огромной, всепоглощающей нежности.

– Поможем друг другу, – предложила она с ласковой улыбкой, обвивая руками его загорелые плечи.

Сэбин поднял Мэлори, сел на скамью и посадил ее на себя.

– Да а! – выдохнул он, заполняя ее собой и одновременно целуя глубоко в губы. Он застонал. С каждым вздохом грудь его высоко вздымалась и опадала. – Мы… поможем… друг…

Сэбин умолк, поскольку, трепеща в лихорадке желания, Мэлори стала подниматься вверх.

Безумие, одержимость, голод.

Сэбин был прежним и в то же время совершенно иным. А может быть, это она изменилась? Никакой наркотик не мог бы дать такого наслаждения, какое дарило ей каждое движение, никакая жизненная мудрость не стоила этой сладкой капитуляции.

Мэлори слышала собственные стоны и бормотание. Напряжение росло с каждой секундой и становилось уже невыносимым.

– Еще, – пробормотал ей в ухо Сэбин. – Скажи мне что нибудь. Тебе нравится?

– Да. – Ногти Мэлори впились ему в плечи. – Но я не могу… – Она резко выдохнула, ритмично двигая бедрами. Он находился глубоко внутри ее. – Сэбин!

– Хорошо… Не стесняйся…

Вскоре женщине пришлось изо всех сил прикусить нижнюю губу, чтобы не огласить сад криком наслаждения.

Не в силах дышать, ослепшая, она содрогнулась всем телом и затихла, сведенная сладкой мукой. Руки Сэбина гладили ее обнаженную спину, как делали это много раз во время их долгой ежедневной сиесты. Однако сейчас эти ласки были совсем иными, каждое прикосновение было чувственным и хозяйским.

– С тобой все в порядке? – низким голосом спросил он, как только обрел способность дышать.

Мэлори кивнула, не поднимая головы с его плеча.

Сэбин вытащил шпильки из ее волос, и они рассыпались по плечам женщины, а его пальцы стали перебирать их льющийся шелк.

– Давай я встану? – неуверенно спросила она.

– Нет. – Он поднял ее голову и ласково поцеловал. – Предлагаю проводить так все вечера. Она покачала головой.

– Тебя не привлекает эта мысль. – Сэбин взял в обе руки ее локоны и накрыл ими груди женщины. – Посмотри, как красиво. – Он опустил голову и легонько прикусил ее сосок. По телу Мэлори вновь пробежала жаркая волна.

– Я хочу с тобой поговорить, – сказала она.

– Хорошо, – пробормотал Сэбин, играя языком с ее соском. – Я тебя слушаю.

– Я не могу думать, когда… – Она отстранилась от него и встала на ноги. И тут же почувствовала себя одинокой и беззащитной. Однако это было лучше, чем ожидание того, что своими ласками он может вызывать в ней желание в любой момент, как только ему заблагорассудится. Затем Мэлори взяла со скамейки, стоявшей напротив, смокинг Сэбина и набросила его на плечи.

– Теперь, когда ты скрыла от меня предмет моих вожделений, иди сюда. Я хочу тебя обнять.

– Не сейчас. – Она села на скамейку напротив. – Мы должны поговорить, чтобы кое что выяснить.