— Я должен быть в гильдии магов до захода солнца. Нужно торопиться.

— Ты говоришь не с тем Беспалым, и это плохая идея. Кто это — он?

— Бармен, я оставляю это на твоей совести. — Нико отодвинул кружку и отступил на шаг от стойки бара, но понял, что не сможет уйти, не выполнив приказания, и протянул руку, якобы взять кружку снова.

Рука грузного бармена без большого пальца оказалась вывернутой в запястье, уложив его самого на стойку бара. Он стал умолять потерпеть.

— Разве он не сказал тебе, чтобы ты не входил сюда нагло, как какая-нибудь шлюха? Он стал небрежным или забыл, кто его друзья? Почему ты не вошел с черного хода? Что ты предлагаешь мне — уйти с тобой в середине дня? Я…

— Я счастлив, что вообще нашел твой писсуар, риггли. Идем или ты собираешься потерять остальные пальцы?

К стойке подошел посетитель, и Беспалый, потирая вывихнутое запястье, пошел обслуживать его, велев девице, чья блуза на груди была испещрена серыми пятнами пыли и розовато-белыми там, где она эту пыль вытирала, отвести Нико в служебную комнату.

Теперь Нико наблюдал за человеком, назвавшимся Беспалым, через стекло, которое с другой стороны было зеркалом, и очень беспокоился. Спустя некоторое время дверь позади него, о которой он думал, что она ведет в клозет, открылась, и вошла женщина, одетая в замшевые краги илсигов. Она сразу спросила:

— Какое сообщение мой брат передал для меня?

Оглядев ее, Нико отметил, что глаза у нее серые, а волосы черные, хотя и тронуты сединой, и что она в любом случае не похожа на Темпуса. Закончив свой рассказ предупреждением о том, что она ради сохранения собственной жизни ни при каких обстоятельствах не должна никуда выходить в этот вечер празднества гильдии магов, он в ответ услышал смех. Его сладостный .звон не соответствовал похолодевшей вдруг спине Нико.

— Передай моему брату, чтобы не боялся. Он, должно быть, недостаточно хорошо знает Ашкелона, чтобы принимать его угрозы всерьез. — Она пододвинулась ближе к Нико, и он утонул в ее глазах цвета штормовых туч, в то время как ее рука подобралась к его портупее и притянула к себе.

— У тебя есть деньги, пасынок? И время, чтобы их потратить?

Сердце Нико пробило поспешный отбой в ответ на ее насмешку. Горловой хохот Саймы преследовал его, пока он бежал по лестнице. Она крикнула ему вслед, что только хотела передать с ним любовь к Темпусу. Услышав, как хлопнула дверь на лестнице наверху, Нико бросился вон так быстро, что забыл заплатить за свое пиво, и только на улице, отвязывая лошадь, вспомнил про это, но никто не выбежал, чтобы догнать его. Глянув на небо, Нико решил, что может успеть в гильдию магов вовремя, если, конечно, не заблудится снова.

Он мрачно размышлял о том, что раз уж его бог подвергался гонениям, значит, и на его долю должны выпасть испытания, поскольку Вашанка и он были связаны Законом Гармонии. Но заявление Джихан о намерении изнасиловать его ошеломило Темпуса. А ведь его ничто не удивляло уже многие годы.

— Насильником зовут они тебя, и на то есть веские причины, — сказала она, пытаясь дотянуться под кольчугой до корсета, чтобы освободиться от него. — Посмотрим, как это понравится тебе самому. — Он не мог ни остановить ее, ни заставить себя не реагировать на нее. Ее совершенное тело было выбрано в качестве женского возмездия. Позже она сказала ему, стирая нежной рукой следы от кольчуги со своих бедер:

— Ты никогда не слышал, чтобы женщина одерживала верх?

— Нет. — Он был неподдельно удивлен. — Джихан, я был плох?

— Любовь без чувств, ум без ласки, возбуждение от колдовства… У меня нет опыта в плотских наслаждениях.