— Послушай, Тот, давай говорить по-людски, без всякой глупой куртуазии, — заявил Конан. Гвай слегка побледнел от ужаса — знал, что этикет стигийцы весьма почитают и принимают за оскорбление любое неверно сказанное слово. Тем более, что киммериец назвал колдуна только личным именем, не присовокупляя родовое — подобное дозволяется исключительно близким друзьям или родственникам!

Конан, однако, не унимался:

— Надеюсь, тебе не надо объяснять, что отряд Ночной Стражи был призван тутошним барончиком не для охоты на черных магов, а ради изведения расплодившейся в окрестностях Железного леса нечисти? Вы просто подвернулись под руку и вас посчитали виновниками всех безобразий… И этот идиот Лотар масла в огонь подлил! В общем, как ты и сказал — сущее недоразумение.

— Киммериец, ты совсем не изменился за прошедшие годы, — ответил Тот-ан-Хотеп и сбросил с лица непроницаемую маску холодной вежливости. Даже улыбнулся. — Такой же нахал и ветрогон. Я знаю, что ты не любишь Черный Круг, а с моим повелителем Тот-Амоном вы никогда не могли найти общий язык… Но я не Тот-Амон и никогда не забываю добра сделанного мне и моим людям. Пришло время оплатить векселя, не гак ли?

— Пришло, — согласился Конан. — Что вы сделали с отрядом Рульфа?

— Заклинание Вечного Сна, — сразу отозвался Тот-ан-Хотеп. — Человек может спать десятилетиями, состариться и умереть во сне…

— Можешь снять заклятье? Чтобы никто не пострадал?

— Разумеется. Но… Мне нужно еще два дня до послезавтрашнего вечера. За это время мы закончим свою работу, а Иотеф начнет строить портал в Стигию.

— А, так значит, вы прибыли сюда через Червоточину? — Гвай ввернул обиходное название магических порталов, способных связать разные точки Хайбории.

— Верно, — кивнул Тот-ан-Хотеп. — Чтобы настроить канал перехода в Птейон нам потребуются как минимум сутки. Еще половина дня — для завершения наших дел. Конан, не смотри на меня с таким любопытством, я не вправе ничего рассказывать! Затем я разбужу ваших друзей и уйду в Стигию вместе со всеми остальными. Клянусь именем Сета Змеенога, Вечной Тьмой из которой все произошло и тайнами Великих Пирамид — я не обману! Если хотите, на мельнице, где спят Ночные Стражи, может постоянно находиться один наблюдатель. Поймите, охотников слишком много, они могут помешать нам… Поэтому я не могу разбудить их немедля.

Конан поперхнулся. Он был хорошо знаком с обычаями Стигии и сразу понял, что Тот-ан-Хотеп произнес нерушимую клятву — если он ее не выполнит, на мага падет проклятие. Что же такого важного откопали стигийцы в Железном лесу? Ясно, что тут задействованы не только опасения поссориться с Гильдией и ее влиятельными Хранителями, но и некие более серьезные соображения…

— Мы согласны, — ответил Гвай за себя и за Конана, чем вызвал тихое недовольство киммерийца.

Варвар гораздо лучше знал, что в любых словах представителей Черного Круга может скрываться опасная двусмысленность. И плевать на то, что Тот-ан-Хотеп по отношению к Конану настроен вполне дружелюбно и собирается «оплатить векселя». Маги Черного круга слишком непредсказуемы и ради своих целей готовы пойти на самые неприглядные поступки.

Но Тот-ан-Хотеп поклялся! Поклялся именем Сета, Изначальной Тьмы и Птейоном! Такой клятве можно верить!

— …Я только хочу внести некоторые изменения, — продолжал Гвайнард. — Пусть на мельнице постоянно находятся двое наших соратников. Один из них может оказаться не человеком, но…

— Полагаю, это будет странное существо, очень похожее на… на вампира? — уточнил маг, перебивая.