Сенсей прокашлялся и хрипло спросил:

— Все живы? Раненных нет?

— Раненных нет, есть сильно напуганные, — проворчал Иннокентий Павлович, приводя в чувство увесистыми пощечинами, сомлевшего от ужаса разбойника, мягко свалившегося ему на голову…

Хет тем временем, поднял факел и осветил потолок. Над головой у них был неровный каменный свод гигантских размеров. Его очертания терялись в темноте. Факел был не в состоянии пробить густую мохнатую тьму на большое расстояние.

Поводив по сторонам факелом, Иннокентий Павлович удивленно присвистнул. Лестница, выходящая из каменного свода над головой, фактически висела в воздухе. Вокруг на все триста шестьдесят градусов не было ни малейшего признака стен, опор или чего-нибудь в этом роде.

— Ну-ка, все вместе посветили в одном направлении! — крикнул Иннокентий Павлович.

Его голос провалился в кромешную темноту, так ни от чего и не отразившись. Эхо полностью отсутствовало. Пучок света от нескольких факелов также не позволил им заметить хоть какой-то видимости стен. Это означало, что они находились в какой-то гигантской каменной полости, не имеющей видимых границ. То насколько она была огромна, им еще предстояло выяснить. Теперь же, ощутив себя висящими в воздухе на древней, неизвестно кем и когда изготовленной лестнице, люди почувствовали себя крайне неуютно, а некоторых начала охватывать паника.

— Эй, кто там у нас в самом низу лестницы? — крикнул Хет.

— Я! — донесся откуда-то снизу полузадушенный голос кого-то из Крыс пустыни.

— Там пола еще не видно? — прокричал Хет.

— Даже близко не видно! — жалобно проблеял разбойник.

— Я бы посоветовал погасить все лишние факелы, — сказала Ольга. — Нужно экономить освещение. В противном случае, мы очень быстро останемся в кромешной темноте. А здесь так темно, что даже я плохо вижу.

— Да, радость моя, без твоих кошачьих глаз, нам крышка! — сказал Сенсей. — Гасите все факелы, к чертовой матери! Хет, свети ты один!

— Давайте уже, наконец, спускаться! — проворчал Иннокентий Павлович. — А то у меня уже конечности затекли!

Медленно шаг за шагом они начали спуск вниз по лестнице. По мере того, как спуск продолжался, а лестница все никак не кончалась, до них начинал постепенно доходить смысл происходящего. Глубина, на которую они уже спустились, была поистине чудовищной.

— Хвала благословенной Нут, повелевающей небесами! — воскликнул Абу. — Хорошо, что вокруг темнота. Если бы мне пришлось ползти на такой высоте при дневном свете, по этой шаткой лестнице, я уже давно околел бы от страха, а то и вообще сковырнулся бы вниз!

— Земля! — донесся снизу радостный возглас разбойника.

— Осторожно! — предостерегающе крикнул Хет. — Вдруг там плывун, зыбучий песок или еще что-нибудь!

Но к счастью, внизу был нормальный твердый грунт. Правда, покрыт он был толстым слоем серой, серебристой пыли, пушистой на вид. Когда все спустились вниз, было решено устроить привал. У всех от перенесенного напряжения тряслись руки и ноги. Хуже всех пришлось Иннокентию Павловичу. Как он ни старался выглядеть бодрячком, видно было, что он смертельно устал. Пришлось уложить его прямо на землю, подсунув ему под голову пару колчанов со стрелами.

— Отдыхай старый! — похлопал его плечу Сенсей. — А мы пока сходим на разведку, посмотрим, что здесь и как.

— А вдруг вы заблудитесь и потеряете дорогу обратно? — тяжело дыша, спросил Иннокентий Павлович.

— Здесь если даже захочешь, потеряться невозможно, — ответил Сенсей.