Тяжесть его слов легла на меня, сдавив сильнее, когда Амита кивнула. Наступила тишина, а затем вернулся Фрэнки и небрежно бросил обычную пиццу с сыром и упаковку бутылок с водой в центр пола. Он выглядел унылым и усталым, совсем не похожим на того дерганого, нервного ублюдка, каким был всего несколько минут назад.

– Жрите, поросята, – он вытер нос рукавом и, шаркая, вышел.

«Он уже более спокоен», – подумала я, гадая, хорошо это для нас или плохо. Все схватились за бутылки с водой, но никто не двинулся с места, чтобы взять кусочек пиццы.

– Давайте, ребята, – сказал Кори. – Ешьте.

– А ты? – спросила Кэрол. – Тебя тошнит?

– Я подожду пива, – Кори криво улыбнулся.

Это помогло немного расслабиться, и мы один за другим потянулись за кусочками едва теплой пиццы.

Все начали болтать. Гил и Рой через всю комнату разговаривали о перспективах акций одной фармацевтической компании; Сильвия и Таня тихо беседовали в углу, Амита с сосредоточенным видом обсуждала с Кэрол профессию медика – оказалось, Амита училась в медицинской школе.

– Как ты себя чувствуешь на самом деле? – спросила я Кори.

– Я в порядке. Думаю, кровотечение уменьшилось. Но болит до смерти, врать не стану.

– Что я могу сделать для тебя?

– Поговори со мной, – сказал он. – Помоги мне отвлечься.

– Хорошо, но не засыпай на мне.

– Тогда постарайся заинтересовать меня.

Я закатила глаза, хотя втайне все внутри меня трепетало.

– Я сделаю все, что в моих силах. Хотя я не знаю, о чем можно поговорить двум банковским заложникам.

– Да о чем угодно, – сказал Кори. – Давай начнем с начала. Что там было до всего этого дерьма, когда мы встретились? Конверты, что выпали у тебя из рук? Они выглядели довольно необычно. День рождения?

– Эм, нет, – я внезапно почувствовала тяжесть в животе. Больше никакого трепета. – Это приглашения на вечеринку по случаю помолвки. Моей и моего жениха.

– Ого, – Кори напряженно улыбнулся одними губами. – И когда наступит знаменательный день?

– В январе.

– Это хорошо, – он отвернулся и кивнул. – Да, это хорошо.

Руки Кори свисали с согнутых коленей. Кольца не было.

«Монстры, возможно, забрали его».

– А ты? Ты женат?

– Нет, – сказал он. – Не женат. Но у меня есть маленькая дочь – Кэлли. Ей семь.

– Правда? – я откинулась на спинку стула, переваривая информацию.

Это многое объясняло. Так вот откуда в нем столько доброты, природного великодушия. Бездонный колодец любви к своему ребенку. Но меня это испугало. Случись с ним здесь что, его маленькая дочь может остаться сиротой. От этой мысли у меня по спине пробежали мурашки.

– Тут мощный кондиционер, – сказал он, заметив, что я вздрогнула. – Дать тебе мою куртку?

– Нет, спасибо. Говоришь, ты не женат?

– Ах, да. Мать Кэлли, Джорджия, не из тех, кто создает семью.

– А ты из тех?

– Думаю, да. Я бы женился.

– Редко в наше время можно услышать такое от молодых людей.

– Мне почти тридцать. Не так уж и молод, – он пожал плечами. – Я не знаю. Мне нравится мысль прожить с одним человеком всю жизнь. Помогать друг другу в достижении целей… завести детей… помочь им достичь их целей. По моему, это очень важно.

– Но Джорджия так не считала? – как только слова слетели с моих уст, я пожалела о сказанном.