Пин только фыркнул.

— Сядь-ка сюда, Изабелла. Царапина царапиной, а осмотреть надо.

Девушка уже успела справиться со слезами.

— Да, сейчас… Ты сказал — вроде лука, а оно как…

— Тише, тише. Все кончилось.

— Да. — Она провела рукой по мокрому лицу и посмотрела на эльфа.

Аннагаир неподвижно стоял над Истер, которая, глубоко дыша, гладила Джока по уцелевшей части лица. Глаза ведьмы были закрыты, губы не дрожали, но шевелились, беззвучно что-то шепча. Джон вспомнил, что похожее лицо у нее было, когда их схватили орки. Длинный Лук в тот момент тоже был мертв, но Истер уже знала, как вернуть его к жизни, больше того, она уже сделала все необходимое. А теперь?

— Здесь кому-нибудь еще нужна вода? — спросил Пин. В одной руке он держал стакан, в другой — аптечку. — Ну что вы смотрите? Это уже нас не касается. Мы живы, Меч остается на месте, что вам нужно еще?

— Но ведь история так и не закончилась? — возразил Джон. — Что-то будет и дальше?

— Предоставь это Аннагаиру, мой смертный друг. А сам позаботься о ране Изабеллы.

Джон вздохнул, повернулся к девушке и разорвал платье у нее на боку. Пин открыл аптечку и сам сунулся с марлей:

— Давай помогу.

Истер подняла взгляд на эльфа и произнесла:

— Ты позволил убить его.

— Да.

— Ты тоже умеешь играть нечестно.

— Возможно. Хотя губить человеческую душу несбыточными мечтами — еще более нечестная игра. Во многих ли жизнях он был порядочным человеком?

— Ты ничего не понимаешь. Уйди. Я должна захватить его душу и сохранить ее. Ребенка нет, но бывают и другие способы…

— Оставь его душу в покое. Ты ведь жалеешь о потраченных веках. Отпусти его, и пойдем со мной. Не так уж важно, Коринна ты или Истер. Если хочешь, я не буду упоминать ее имени. Но признай: старая история завершилась, тебе нечего делать на земле. Идем, я покажу тебе иные миры. Я расплатился со всеми долгами и отныне свободен — и снова выбираю тебя. Идем, Истер.

— Но Джок… Он не заслужил такой смерти.

— Он не заслужил всех своих смертей, не обрекай его на новые.

Ведьма не ответила, и Аннагаир приблизился к людям и Пину:

— Уходите и ни о чем не сожалейте. Мне безразлично это, а все же… не поминайте нас лихом. И спасибо вам.

Он вернулся к Истер и присел рядом, укутав ее плащом. Точно серая глыба выросла над последним телом Джока по прозвищу Длинный Лук.

О швейцаре позаботился Пин. Не слишком стесняя себя в выражениях, выставил его из машины, как только они оказались за городом, и велел идти прямо, не оборачиваясь. Шатающаяся фигура растворилась в воздухе шагов через десять.

— Ну вот, и никаких волнений, — сказал Пин, захлопывая дверцу автомобиля.

— Что ты с ним сделал? — спросила Изабелла.

— Ничего страшного. Покружится часок по лесу и набредет на ферму с добрыми людьми.

— Так, значит, ты остался на земле по просьбе Аннагаира, чтобы следить за Истер? — прервал воцарившееся было молчание граф.

Пин, развалившийся на заднем сиденье, приподнял голову.

— Не спрашивай меня ни о чем, ладно, Джон? Волшебным существам не нужно задавать вопросов. Финн был моим другом, — добавил он, помолчав. — Он многому научил меня, и все-таки смертные никогда не были мне особенно близки. Конечно, если после Финна я и могу кого-то назвать своими друзьями, так это тебя с Изабеллой. Ну еще Гарри и, пожалуй, все-таки Бена, но это уже в прошлом.