Когда Джуди увидела, как управляющий пялил на нее и Свердлова глаза, она совершенно неправильно поняла его взгляд. Он также нанял дополнительную прислугу, двух барбадосцев, которым поручили убирать в этих двух бунгало вместо горничной, которая убирала в них постоянно. Это вызвало разговоры среди обслуги, потому что отель был полупустой и работы мало, вовсе не на полный штат. Еще большее удивление вызвало то, что один из вновь нанятых работников принялся полоть цветочные клумбы у стен этих бунгало: садовниками на острове были исключительно женщины — к концу дня управляющему не оставалось ничего другого, как выдать освобожденной от работы горничной, старшему официанту и девочке-садовнику, которая подозревала, что ее собираются уволить, по дополнительной недельной зарплате, строго-настрого приказав им держать язык за зубами, если они не хотят потерять работу. Насколько он понял, речь шла только об уик-энде, поэтому управляющий полагал, что они потерпят это время. Ночью того дня, когда Джуди и Свердлов приехали на остров, он лежал в постели со своей любовницей, которая дулась на него за то, что ему не хотелось заниматься любовью, и мучился, не зная, может ли он продать этот секрет одной из американских газет, когда все это закончится. Что бы ни было «это», он не имел представления, почему двое сотрудников британской службы безопасности ведут наблюдение за русским или с какой стати под его окнами под надуманным предлогом копошатся двое из группы специального назначения барбадосской полиции. Ему и не хотелось ничего знать, пока не кончится уик-энд и пока все благополучно не завершится. Он перевернулся на другой бок и захрапел.

Рано утром следующего дня, как только встало солнце и над западным берегом стали собираться клубы облаков, из-за маленького мыса, защищавшего самый роскошный на острове отель с его песчаным пляжем от океанских валов, вышла небольшая яхта. Она шла под парусами, хотя на ней имелся мощный мотор. Ветер подхватил ее и понес по неспокойному синему морю. Примерно в четверти мили от отеля «Прибрежный» яхта сбросила паруса и стала на якорь. Двое спрыгнули за борт и принялись резвиться в воде, смеясь и громко крича. Третий человек забросил удочки. Четвертый, плотного телосложения, с седеющими волосами, подстриженными ежиком, забрался на мачту и в бинокль рассматривал бунгало на берегу. Каждые четверть часа он менялся местами с удильщиком. Купальщики забрались обратно на борт и загорали на солнышке.

Удивительное дело, Джуди спала очень крепко. Свердлов настоял, чтобы она первой пошла наверх, как только они поужинали. Он заказал бутылку виски, чем несказанно огорчил ее, и предложил ей идти спать, не дожидаясь его. Никто из них ни словом не обмолвился, что, поднявшись, он побеспокоит ее. Когда она проснулась, вторая кровать была пустой. Она до смерти перепугалась. Соскочив с постели, она бросилась к лестнице:

— Федор! Федор?

— Доброе утро. — Она уже наполовину спустилась вниз, когда увидела его. От нервного напряжения у нее болела голова. Стоявшая в гостиной софа раскладывалась, и получалась двойная постель. Она совсем позабыла про это. Свердлов спал, укрывшись своим плащом.

— А я подумала, что ты вышел, — сказала Джуди. Она спустилась вниз. Федор подошел к ней. В тот же момент она заметила две вещи: ее ночная сорочка была прозрачной, а ее груди отчетливо просматривались сквозь нее; и бутылка виски, стоявшая рядом с телефоном, опустела на три четверти.

— Я совершенно не пьян сейчас, — сказал Свердлов. — Но пойди накинь что-нибудь. Я не могу быть спокойным, видя тебя такой.

Она взбежала наверх. Одеваясь, она слышала, как он чем-то звенел на кухоньке. Вниз она спустилась в брюках и в рубашке, он вышел ей навстречу с подносом, на котором стояли кофе и блюдо с фруктами.

— Ты хорошо спала, — заметил он.