Барбара Майклз. Шаг во тьму
Глава 1
Падающие за стеклом снежинки казались кружевом. Человеческие фигурки стояли неподвижно, будто опутанные белой сетью, но эта паутина была слишком тонка, чтобы удержать их. Вскоре они шевельнут и медленно двинутся к ней со страшными известиями, бремя которых ей не вынести во второй раз… Рука Мег Вентури машинально оттолкнула сувенир, изображающий сценку из жизни. Стеклянный шарик скользнул к краю стола и непременно разбился бы, если бы быстрые пальцы Ника не подхватили его. – Неужели нужно демонстрировать свое неудовольствие таким драматическим образом? Элементарного «спасибо, но мне не нравится» было бы достаточно. Его голос прозвучал спокойно для постороннего слушателя, но любой, знавший его столь же хорошо, как она, уловил бы в нем нотки удивления и раздражения. Темные, красиво очерченные брови, поразительно контрастирующие со светлыми волосами, высоко поднялись, словно он смотрел на враждебно настроенного свидетеля. Ник Таггерт считался одним из лучших адвокатов Нью-Йорка, выступавших в слушаниях криминальных дел. Артистическая внешность немало помогала ему в работе. Его волосы были несколько длиннее, чем того требовала нынешняя мода, но они были очень красивы, и он в полной мере осознавал эффект, производимый им на впечатлительных женщин – членов суда присяжных, когда он отбрасывал густую прядь, ниспадавшую на глаза. Мег дразнила его, говоря, что он носит длинные волосы, чтобы закрывать уши: они казались ему слишком большими. Но если в шутку она называла его мистером Споком, его ответный смех звучал несколько натянуто. Мег нравились его уши. Она все любила в нем – почти все – и не винила его за то, что он не понял ее реакции на его подарок. Игрушка была красивая, необычная и явно дорогая. Дешевые поделки продавались в любом сувенирном магазине – крошечные Санта Клаусы или деревянные фигурки в снежных сугробах. Эта игрушка отличалась от них. Шарик был хрустальный, крошечные фигурки явно ручной работы прекрасно раскрашены. – Извини! Мне понравился подарок. Очень. Я не хотела… – Затем она воспламенилась от его гнева. – А ты забыл. Черт возьми, Ник, ты можешь быть таким нечутким? Я же рассказывала тебе о моем отце – о той ночи, когда они пришли ко мне из снега и тьмы рассказать, что… Некоторое время его лицо по-прежнему оставалось бесстрастным. Потом его голубые глаза расширились. – Будь я проклят! Прости меня, любимая. Я хотел подарить тебе что-нибудь красивое, оригинальное: ведь покупать тебе украшения все равно что ехать в Ньюкасл со своим углем. Поэтому, когда я увидал этот сувенир, я обрадовался. Подумал: «Вот прекрасный подарок для тебя». Он напомнил мне о чудесных днях, проведенных с тобою в Мейне. Это были наши первые выходные вместе, помнишь? Честно говоря, мне и в голову не пришло, что те старые воспоминания еще настолько болезненны для тебя. Он продолжал говорить, объяснять, извиняться. Мег не слушала его больше. Искусственные снежинки в хрустальном шарике улеглись, фигурки мужчины и женщины по-прежнему оставались неподвижными. Двигались только фигуры в ее памяти, как они двигались зимней ночью более 20 лет назад… … Она так долго ждала у окна, прижав нос к стеклу, что оно запотело от ее дыхания. Увидев приближающийся свет фар, она вскрикнула от радости. Но это оказалась не та машина, которую ожидала девочка, а среди мужчин, вышедших из нее, не было ее отца. На боку этой машины виднелась надпись, а наверху мигала красная лампочка. Лампочка вращалась и окрашивала в багровый цвет снежный ковер, закрывший землю, как на рисунке в детской книжке «Кошка в шляпе». Но этот розоватый снег совсем не казался приятным или смешным. Она поняла, что это за машина. Она же не ребенок: ей уже почти шесть летом, она умеет читать… правда, не все, только отдельные слова. |
