Эк как его разобрало! Причины столь эмоциональной реакции, тем не менее, вполне понятны, но только для узкого круга лиц. Месье Висельник, по его собственным словам, слишком любит прекрасных дам и не хочет ограничивать себя выбором одной-единственной. Добавить к этому его нерушимые принципы о верности клятвам, и получим, что искать приключений на стороне после связывания себя кандалами Гименея он уже не сможет… Выводы напрашиваются сами собой.

Помощь в переноске пленника. Не совсем корректно прозвучало, поскольку Клим, ничтоже сумняшеся, взвалил спутанное по рукам и ногам тело на плечо и просто понес его, как будто это было нечто легкое и практически невесомое.

Заглянув в комнату, больше похожую на поле боя, чем на когда-то уютное помещение, я, к удовольствию своему, увидел, что медицина сказала веское слово, и Висельник щеголяет свеженаложенной повязкой, ну а состояние духа у него злобно-бодрое. Откровенно говоря, в самый раз, так и нужно для наших дел.

— Переходим в другую комнату, господа офицеры. Здесь находиться не совсем комфортно, да и вообще…

— Может, сначала тела осмотрим? — проявил инициативу Ханна.

— Вряд ли это что-то даст, но чем черти не шутят, когда в хорошем настроении пребывают. Висельник! Иди с Климом в соседнюю комнату, и можете готовить этого человека к допросу. Ну а мы тут ненадолго задержимся.

Учитесь убивать! Эти слова надо было бы выбить на каменной плите и положить ее перед входом в большинство кадетских корпусов, а заодно и у входа в учреждение, где имею честь обретаться я со своими друзьями. Учитесь убивать… Или вы убьете своих врагов, или они сделают то же самое с вами — третьего варианта быть не может. Разгромленная комната с окровавленными трупами могла послужить образцово-показательной картиной, иллюстрирующей приведенную выше житейско-философскую мудрость. Они хотели убивать, но их опередили, только и всего. Остальное же — просто внешний фон. Голова, разнесенная револьверной пулей, словно спелая дыня, приторный аромат крови, выпавшие из ослабевших рук револьверы…

Как я и предполагал, обыск тел не дал ничего стоящего. Ханна, хоть и был несколько разочарован отсутствием результата, но принял сей факт как должное. Раз на раз не приходится, это при прошлой перестрелке мы нашли на одном из трупов довольно ценные записи, которые были незамедлительно переданы нашему непосредственному начальству. Кстати, нужно будет поинтересоваться, помогли ли они в разработке одного человека, что мог стать очень ценным информатором.

Пусть… Сейчас у нас есть нечто более ценное, чем мертвые и безжизненные листы бумаги — живой террорист, способный дать ответы на интересующие нас вопросы.

— Держи его! Не дай проглотить! — раздался рев Клима.

Да чтоб вас всех, неужели опять?! Я рванул к выходу из комнаты как на крыльях, едва не столкнувшись в дверном проеме с Ханной. Поздно… Когда мы оба появились в соседней комнате, наш пленник уже перестал быть таковым, превратившись в совершенно бесполезный с точки зрения получения информации труп.

— Клим, что ж ты так?

— Оплошал, каюсь. — Вид у него и в самом деле был донельзя расстроенный. — Слишком быстро все произошло, не успели мы ни разум его подчинить, ни просто голову удержать.

— В воротнике, что ли, прятал яд?

— Хуже… — сказал, словно плюнул, Висельник. — Полый зуб.

— Что?

— А то! Никогда такого не видел. На вид словно настоящий, а тут вдруг такая сложная вещица. Слушай, Стилет, я на всякий случай остатки зуба с собой взял, может, удастся что интересное узнать.

— Бери, — пожал я плечами. — Вдруг действительно на что путное сгодится.