– Плохо быть умной.

– Я понимаю, труднее получать удовольствие.

– То, что вы делаете и говорите, граничит с хамством, но почему-то мне это нравится.

– Я привык делать только то, что мне нравится, – прошептал Сиверов прямо ей в ухо.

– Вы, как и я, не любите условностей, они скучны.

– Скучны не сами условности, а люди, соблюдающие их. Где здесь может располагаться комната для переговоров?

– Вы бы хоть для приличия сказали, что я вам понравилась.

– Если бы вы мне не понравились, я бы к вам не подошел.

– У нас еще двадцать минут, – глядя в глаза Глебу, произнесла Лия. Она взяла его за руку.

– Так выглядит убедительнее: будто мы идем целоваться.

– Вы их ненавидите достаточно сильно.

– Я уже не умею ненавидеть, нельзя, ненавидеть то, чем живешь.

– Тут есть место, где никто не будет на нас смотреть? – с упреком спросила у охранника Лия.

Тот лишь пожал плечами, сохранив бесстрастное выражение на лице. Служба приучила его относиться к гостям с уважением и при этом безукоснительно выполнять распоряжения Прохорова.

– На теплоходе мы никому не помешаем, – бросил Слепой.

Он вел себя довольно развязно и нагло, как и подобало высокопоставленному гостю, который может брать что пожелает и требовать чего захочет.

Глеб и Лия стояли в узком проходе между надстройкой и поручнями. Основное веселье шло на носу корабля. На корме стояло лишь несколько пар. Лия чуть заметно кивнула головой. Глеб скосил глаза.

За открытым иллюминатором виднелась большая каюта с овальным столом для переговоров. Стол был рассчитан человек на двенадцать, но теперь вокруг него стояло лишь четыре кресла, У стены под написанным маслом пейзажем Подмосковья примостился столик с выпивкой и легкой закуской. Сомнений не оставалось. Именно здесь должны пройти переговоры между олигархами, Юшкевичем и, как выяснялось теперь, Кривошеевым. Переговоры неофициальные. Если бы все делалось открыто, они прошли бы в администрации президента или в одном из многочисленных офисов холдинга, принадлежавшего олигархам.

– Не знаю, кто вы на самом деле, – произнесла женщина, – но человек вы рискованный.

– Я это слышу далеко не в первый раз, – улыбнулся Сиверов.

– И достаточно наглый, – Лия повела плечом, на которое Глеб положил руку.

– И это тоже мне говорят не впервые. Я привык, знаете ли.

– Почему вы подошли ко мне?

– Я не ошибся.

– И все же, почему?

Глеб решил до конца сыграть в открытую:

– Я заметил по вашему взгляду, что вы их ненавидите, значит, не откажете себе в удовольствии сделать им гадость.

– Я смотрела за борт, на воду, моя нелюбовь относилась к холодной ночной воде… Тем более что вы не из ФСБ.

– Думайте как хотите.

– Возможно, вы из налоговой полиции, один из тех, кто следит за законностью действий ее сотрудников. Мне, мистер Икс, это все равно. Вы правы, я хотела бы доставить Ленскому неприятности.

– Надеюсь, не таким образом, чтобы он знал, от кого они исходят.

– Нет, что вы, я дорожу тем уровнем жизни, которого достигла.

– Неприятности у него будут, это я вам обещаю.

Глеб просунул руку в приоткрытый иллюминатор и задернул занавеску так, чтобы изнутри не просматривался проход.

– Я удивляюсь сама себе.

– А я вам.

Охранник выглянул за угол надстройки, увидел обнимающихся мужчину и женщину.