ГЛАВА 5

Старший брат шагал широко, почти не глядя под ноги, свободно размахивая пустыми руками. Поспешавший за ним Клас не мог себя заставить вот так же отрешиться от всего, принять неизбежность смерти и забыть страх. То и дело он поводил копьем над травой, отшатывался от неожиданного шуршания, подскакивал, наступая на неровности.

Племя изгнало его, а потом погибло. Боги спустились с небес и оказались огромными пауками. Наверное, они пожрут всех. И Сойлу, и Ма, и Турна. Всех…

Мир рухнул - прежняя жизнь исчезла навсегда, и уже никогда не станет такой, как раньше. Только Степь не изменилась со вчерашнего дня, оставаясь все такой же злой и опасной, да еще брат по-прежнему верен себе - такой же храбрый и сильный. Впрочем, нет, Эль тоже изменился: говорит на непонятном Класу языке. Правда, на самом-то деле на непонятном языке говорит не брат, а он сам, но какая разница…

- А главное, Эль совсем перестал шутить, - произнес юноша вслух и не смог сдержать смеха: да как же брату шутить, если его нельзя понять!

Бывший шутник оглянулся с изумлением, потом робко улыбнулся. Кто знает этого Класа, что он там такого веселого сказал? Жаль, что совсем нельзя поговорить.

- Жрать хочешь, братуха? - Эль вспомнил, что на поясе у него узелок с жареным мясом Гусеницы, предусмотрительно захваченный накануне побега. Побега, который то ли состоялся, то ли нет…

Они опустились на траву и стали есть, поглядывая друг на друга и по сторонам. Отчего-то было смешно. Наверное, от страха - никогда в жизни они так подолгу не оставались одни. А вот теперь они одни на всю жизнь, и скорее всего - очень короткую. Но такие мысли больше посещали Класа, характер Эля заставлял его искать выход, не подчиняться предопределенности. Особенно за завтраком.

- Как-нибудь все образуется. Жалко всех, оно конечно, но что уж теперь… Как-то надо существовать, брат. Турн говорил, что в Степи есть другие люди, вот и пойдем их искать. Другие люди, слышишь? Понимаешь?.. Эх ты, дурачина… Ничего, несколько слов выучил, значит, не совсем рехнулся… Или совсем? Что с тобой, куда ты уставился-то? Клас смотрел за спину брата округлившимися глазами, кусок пищи торчал из разинутого рта.

Прежде чем оглянуться, Эль осторожно поднял с травы отложенное копье. Потом медленно, очень медленно повернулся.

Шагах в двадцати стоял человек. Высокий, широкоплечий, но худой, как Турн. Он пожевывал травинку и с усмешкой рассматривал братьев. Чужак был одет в длинные, никогда не виданные Пожирателями Гусениц, штаны из какого-то мягкого, но плотного материала, а плечи его покрывал огромный кусок ткани. Голову украшала повязка, к которой были прикреплены какие-то предметы. Чужак шагнул, и предметы тихо звякнули. - Привет. Привет. Понимаете меня, ребята?.. Я поздоровался. Привет. - Привет, - машинально повторил Эль. Клас не понял ни слова. - Меня зовут Питти. Я шаман. Шаман, это ты, наверное, в первый раз слышишь. Да, степняк?

- Да, степняк… - снова повторил охотник, и веснушки на его лице как будто забегали от волнения. - А ты кто?..

- Я - Питти, шаман. Мне не трудно повторить, парень, так что не волнуйся, спрашивай, сколько хочешь. - Человек приблизился, опустился на корточки совсем рядом. - Меня зовут Эль. А откуда ты?

- Можно кусочек? - спросил шаман, осторожно протягивая руку поверх наконечника копья, который покачивался перед самым его лицом. - Питти голоден, понимаешь? И кто это с тобой, Эль?

- Это мой брат Клас, он болен и ничего не понимает, - противореча своим словам, Эль совсем чуть-чуть повернул голову и громко крикнул: - Это Питти! Он шаман какой-то не пойму откуда!

Клас кивнул, во все глаза разглядывая костюм незнакомца.