|
Была создана умопомрачительная обложка, и еще до выхода романа в свет намечались планы широкой рекламной кампании. Но, несмотря на весь свой недавний успех в издательском мире, Алексу Пирсу было еще далеко до того, чтобы его знали в каждом доме. Он все еще был неизвестен тем, кто вообще ничего не читал, и тем, чьи вкусы лежали вне избранного им жанра. Его криминальные романы повествовали о женщинах и мужчинах, оказавшихся в опасной, иногда жестокой ситуации. Его персонажами были боссы наркобизнеса и хозяева трущоб, сутенеры и проститутки, члены различных банд и наемные убийцы, ростовщики и отравители, насильники, воры, рэкетиры, платные осведомители - словом, отбросы общества. Героями были полицейские, имевшие с ними дело и зачастую преступавшие закон во имя справедливости. В его сюжетах границы между добром и злом были столь тонкими, что их не всегда можно было распознать. У каждого из его произведений была крутая внешняя оболочка и еще более крутая сердцевина. Чувствовался лишенный всякой сентиментальности взгляд и луженый желудок. Алекс не щадил нервы своих читателей, вкладывая в повествование и диалоги столько реализма, сколько было возможно. Хотя никакие слова в английском языке не могут адекватно передать весь ужас убийства, он пытался запечатлеть на бумаге зрительные образы, gbsjh и запахи тех жестокостей, которые один человек мог причинить другому, а также психологию, лежащую в основе таких преступлений. Используя яркие разговорные выражения, язык улиц, он с той же графической четкостью описывал эротические эпизоды. В его книгах ощущалась некая взрывная сила, они не предназначались ни для брезгливых, ни для чувствительных, ни для утонченных, ни для привередливых, ни для благонравных ханжей. Невзирая на нарочитую, жесткость сюжета и стиля, в его произведениях слышалось, по выражению одного из критиков, "...биение сердца. Пирс обладает поистине сверхъестественным умением проникать в самые глубины человеческого опыта. Он режет до костей, тем самым обнажая душу". Алекс скептически относился к похвалам в свой адрес. Он боялся, что эти первые три книги были не более чем счастливой случайностью, и ежедневно подвергал свой талант сомнению. Он был вовсе не так хорош, как хотелось бы, и пришел к неутешительному выводу, что писательский труд и успех - что бы автор ни вкладывал в это понятие - это вещи, весьма далекие друг от друга. Несмотря на его неуверенность в себе, преданная Пирсу читательская аудитория росла с каждым днем. Его издатель считал молодого писателя восходящей звездой, но Алекс не позволял, чтобы похвала ударила ему в голову. Он не верил славе. Было время, когда он находился в центре внимания средств массовой информации, и это оказался самый бурный период в его жизни. |
