Его я получил от одного из оруженосцев как раз в тот момент, когда из кустов выбежали сначала двое дозорных (хорошо, что не выстрелил пистолет!), а затем, сразу же за ними, повалили орущие гоблины в кожаных доспехах, размахивающие копьями и большими кинжалами. Они бесстрашно кинулись на рыцарей, что, с их стороны, было очень логичным поступком — следом за ордой зеленокожих топали несколько минотавров с ну очень большими секирами.

В обычной ситуации я бы уже драпал, не чуя ног и таща на себе весь свой бабский багаж, но тут, увы и ах, надо было соответствовать, так что Конрад Арвистер, как и триста лет назад, попёр в атаку, маша мечом как придурок и нарезая сородичей Ульяны как колбасу в салат «оливье». Это было несложно, благо, что за триста лет, проведенных в Срединных мирах, я насобачился драться холодняком куда ловчее, чем стрелять, а вот лютое завывание «Агалорн!»… это уже, простите, профессиональная деформация из глубокого детства.

Минотавры, они были слегка в другой весовой категории, их надо было предоставить нашим арбалетчикам и Брахиусу, творящему какое-то колдунство, но старине Конраду в голову ударила детская моча, так что, поднырнув под размашистый удар секирой одного мясистого гиганта, я отрубил ему ухо, а затем прыгнул вперед, перекатываясь по траве. Маневр позволил мне воткнуть длинный клинок под ребра второму куску говядины, да так, что кончик меча показался из ключицы. Вовремя бросив застрявшее оружие, я швырнул гоблином в одноухую скотину, кинувшуюся мне мстить, и, в принципе, имел все шансы успокоить взбешенного быка, но тут у того, ревущего в бешеной ярости, на загривке нарисовалась злая Алиса с когтями наголо и оскалом из-под капюшона…

Раз — и у минотавра нет глаз. Оп, и сонная артерия перерезана. Вжух, и второе ухо удалено… а это-то зачем?

Вопрос у меня остался без ответа, возникла необходимость добить пытающихся удрать гоблинов, а вот причина, по которой они впали в столь резкую панику, была не только в том, что мы положили всех рогатых, но и в наличии присутствия моей скромной милой духовницы, Виолики Радиган. Одержимая, как умная девочка, не стала бросаться с неработающими пистолетами в драку, она одолжила где-то арбалет, выстрелила из него, а вот уже потом, по рассказам очевидцев, обнаружила, что приблуда еще раз стрелять отказывается. И пошла в рукопашную с арбалетом. У нее получилось.

Несколько гоблинов этого не пережили в очень… специфичной манере. Мыш и Ульяна, тактически грамотно спрятавшиеся за слегка бледным Брахиусом, который так и не успел подготовить никакого заклинания, тоже пережили вот это всё не ахти. Они пучили на нас глаза и вовсю боялись.

— Вот какой черт вас понёс в драку? — сварливо спрашивал я двух окровавленных с ног до головы девчонок, — Вам что, больше всех надо?

— Ты побежал, и я побежала, — честно ответила Алиса, всегда отличавшаяся здравомыслием и трусливостью.

— Она побежала, и я побежала, — сняла с монашеского клобука часть какого-то гоблинского внутреннего органа Виолика, — А что?

— Мне надо, я король, — попытался объяснить я политику партии, — А вы — девушки. Хрупкие, нежные и красивые. Вам не надо.

— Правда⁈ — внезапно облучила нас радостной улыбкой Виолика, что смотрелось довольно диковато из-под всей этой засыхающей крови. Где-то сзади сильно закашлялась Мыш.

Ой, всё. Проехали.

— Кстати, а кто это вообще был? — задала Ульяна вопрос, когда мы уже отмылись и привели себя в порядок, — Почему напали?

— Это? Гм, обычные разбойники. Дикари, — сказал я чистую правду, указывая на грубоватые доспехи, снимаемые с трупов, — Цивилизованных гоблинов, орков и миносов у нас нет, а вот нецивилизиованные есть.