Малыш громко прополоскал горло, постоял в ванной и шмыгнул в комнату Филиппа. Теперь всё решала скорость, потому что не станут же они его будить, чтобы перетащить в другую комнату. Малыш натянул на себя одеяло и закрыл глаза, Щепкин нёс вахту в ногах кровати.

— Всё тихо. Ничего подозрительного я не слышу.

А в это время внизу папа вдруг сказал:

— Малыш молодчина и храбрится, но всё-таки сегодня первая ночь в новом доме. Надо пойти посмотреть, как он устроился.

Они втроём на цыпочках поднялись на второй этаж и подошли к комнате Малыша. Дверь была закрыта.

— Ни звука, — сказала мама. — Уснул, похоже.

— Давайте взглянем одним глазком, — предложил папа.

— Интересно, как он устроился в отдельной комнате, — поддержал Филипп.

Мама взялась за ручку. Дверь скрипнула, сопротивляясь, но всё же подалась и приоткрылась.

— Ничего не вижу, — сказала мама.

— Да, очень темно, — ответил папа. — Давайте оставим дверь открытой, чтобы было виднее.

Он распахнул дверь, и свет из коридора рассеял темноту.

— Ой, — сказала мама.

— Кровать куда-то делась, — сказал папа.

— Хитрюга, — сказал Филипп.

— Но где же кровать? — запаниковала мама. — Мы ведь поставили её сюда!

— Поставили, — кивнул папа. — Помните, мы ещё говорили, что надо отодвинуть её от окна, и поставили вот тут.

— Но её нет! — крикнула мама, направляясь в спальню. — И здесь тоже нет.

Теперь уже папа сломя голову кинулся в комнату Филиппа.

— Тут он, спит, — шёпотом сообщил папа.

Они все трое вошли в комнату. Кроватка Малыша аккуратно стояла у стены в углу, точно как в старом доме. Малыш лежал под одеялом.

— Они идут сюда! — крикнул ему Щепкин. — Притворись спящим!

Щепкина услышал только Малыш и зажмурился.

— Филипп, это ты ему кровать перетащил? — спросил папа.

— Я? Нет. Я об этом ничего не знал. Ну и работёнку он провернул. Силён братец!

— Я поправлю одеяло. И пусть уж спит тут сегодня, хорошо?

— Конечно, — кивнул Филипп. — Ему нужно время, чтобы привыкнуть. Я подожду.

Мама вставила кончики одеяла в углы пододеяльника и подоткнула его со всех сторон, укрывая Малыша. Щепкин остался стоять в ногах кровати. Потом они на цыпочках вышли из комнаты, но через несколько минут Филипп вернулся.

— Малыш, ты спишь? — спросил он.

— Почти буду скоро, — ответил Малыш. — Ты злишься?

— Нет, — сказал Филипп. — Думаю, как же ты ухитрился один перетащить кровать? Да так тихо, что мы ничего не услышали.

— Я помог, — ответил Щепкин.

— Вот увидишь, скоро ты обживёшься в новом доме и тебе, конечно, захочется жить в своей комнате. А я помогу тебе повесить полочки, чтобы стало уютно и удобно. Но я не сержусь, что ты сейчас спишь тут.

Малыш почувствовал, что у него не осталось сил: как будто ему дали наконец разрешение чувствовать себя смертельно усталым. Филипп занимался своими делами здесь же, рядом, и всё было как всегда.

ПЕРВОЕ УТРО

В первое утро в Бесбю Малыш проснулся рано, но Щепкин уже не спал.

— Филиппа не буди, — прошептал Малыш.

— Но мы можем встать? — тоже шёпотом спросил Щепкин.