Кроме полутора сотен воинов, в окрестностях не наблюдалось ни рыбаков, ни баб с ребятишками. Кроме Нежданы, конечно. Но она бабой и не считается. Так, поляница русинская. Поляниц вятичских пока не было. Отряд «сестер Мокоши» по-прежнему существовал только в Нежданиных мечтах.

Виновники переполоха подходили неторопливо, давая время рассмотреть себя во всех подробностях. Три больших корабля с полосатыми парусами. На парусах крупно вышита эмблема, изображающая не то крест сложной формы, повернутый под сорок пять градусов, не то солнце синего цвета в очень вольном исполнении. Головы драконов на носах, действительно отсутствовали, а вывешенный на единственной мачте щит ослеплял белизной. Два драккара замерли чуть поодаль, а третий уверенно двинулся к пристани, вспенивая воду дружными взмахами весел.

— Красиво идут, — усмехнулся Буревой. — На веслах, а парус не сняли. Как вы таких называете? Пижоны?

— Пижоны и есть, — откликнулся Ярослав. — Эмблемка у них интересная.

— Что? — не понял Буревой.

— Герб, что на парусах вышит. Сходу и не поймешь, что такое.

— Больше всего на пропеллер похоже, — вставила Неждана и тут же отвлеклась на новое зрелище: огромного свея, замершего на носу корабля в горделивой позе. — Ух ты, какой малыш!

Она искоса глянула на Буревоя, но скрытник подначку проигнорировал. Зато отозвался князь:

— Это не Малыш, девушка! Классику надо помнить. А на полосатых штанах, то есть парусах, действительно, пропеллер. Это у нас Карлссон прилетел! Викинг угличский недобитый… Эх, лышенько, придется пир готовить…

— Почему прилетел? Он же приплыл, — удивился Буревой. — Хотя, какая разница. Бедный Турим… Да и мне себя жаль.

Впрочем, судя по лучащейся довольством физиономии Буревоя, не был он расстроен ни капельки. Что и понятно. Раз пир, значит медовуха, брага и новомодное пиво. Языки поразвязываются, и задумки потаенные на язык сами прыгать начнут. Знай, сиди себе, да отбирай: где глупость дурацкая, где что дельное, а где и то, что врагом подсказано… Рядом со скрытником материализовался мальчишка, что-то сунул тому в руку и исчез, как не было. Сирот из Приюта вовсю использовали в роли посыльных. Буревой прочитал записку и обратился к Ярославу:

— Надо побыстрее забулдыг пристраивать. На подходе купцы булгарские. Парни лодьи каравана считать замучились. Корабли большие и гружены сильно. Голову на отгрыз — Изяслава работа. А пристань не резиновая!

— Вот ведь набрался! — поморщилась Неждана. — Ты резину хоть раз в жизни видел, умник?

— А оно нам надо? — парировал скрытник и снова обратился к князю. — Может свеев в Ракитовой бухте расположить? Место хорошее и от лишних глаз укрытое. Купеческих…

Киев, лето 6448 от Сотворения мира, травень

Стук тренировочных мечей окружающие, наверное, слышали далеко за пределами подворья. По крайней мере, все остальные звуки заглушались целиком и полностью. Может, конечно, и еще что слышно было. Но у Галки с прислушиванием к окружающему миру как-то не складывалось. Не до того. Впервые ей удалось продержаться против Светлена так долго. Сколько именно, сказать не могла. Ощущение времени исчезло напрочь. Может, час, а может, и все пять проскочили, пробежали вихрем по истоптанной в сотнях поединков площадке. Только непонятно, если пять часов прошло, почему до сих пор не стемнело? Ну и хрен с ним, с тем временем! Девушка, мысленно сплюнув, снова атаковала противника.

Конечно, князь поддавался.