Вот оно, признание подданных! Вот оно, выражение любви обычно таких сдержанных гномов!
Я шла, счастливо улыбаясь, но в душе моей царили сомнения. Почему все заслуги приписали мне?!
У моих дверей Мэтт во всеуслышание заявил, что содеянное мной отняло очень много сил и я нуждаюсь в длительном отдыхе, и гномы разошлись. Крадир и Беххарт вошли вместе с нами. Я провела их в гостиную и приветливо попросила располагаться, шепнув Стради, чтобы он сбегал за элем и еще чем там полагается в таких случаях Беххарт жестом остановил его:
– Моя королева, я хотел бы поговорить с твоими Щитами. Уверяю тебя, мы прекрасно обойдемся и без эля.
– Да, конечно… Пожалуйста…
– А мы с тобой, если не возражаешь, пройдем в другую комнату, – добавил Крадир.
Сперва я слегка растерялась, но только мы остались с Крадиром наедине в моем кабинете, я полным возмущения шепотом накинулась на него:
– Почему надо было врать? Почему ты не сказал отцу, что его спас Соридель? И при чем тут, Айригаль его возьми, Крондорн?!
Крадир, по-моему, чуть не шлепнул меня по губам:
– Не богохульствуй. В конце концов, все хорошо закончилось – для вас с отцом в первую очередь. Можно? – Он уселся на стул напротив меня.
– Конечно! – Я мысленно корила себя за чудовищное нарушение всех правил: сначала следовало гостя усадить, а потом уже с ним беседовать. Даже если я очень зла, этикетом пренебрегать нельзя ни в коем случае!
– Ну что, ты готова слушать, как все произошло?
Я кивнула.
По словам Крадира, пока я пробиралась к своей спальне, Вьорк пришел в себя. В первую минуту Щиты просто не могли поверить своим глазам – и никого, кроме верховного жреца, к Вьорку не подпускали. Даже Дамерту пришлось подождать. Наконец Беххарт объявил, что король вполне здоров, хотя очень слаб и нуждается в отдыхе.
Вьорк не стал спорить и прогудел, что не против побездельничать до шестого колокола, но только желает прежде знать, кто его спас. Тут откуда ни возьмись вылез Биримба – Вьорк очень привечает этого вертлявого мага – и завопил, что ему было видение и он знает, кто спас Вьорка.
– Короля гномов спас человек! – провозгласил он.
Все ошарашенно уставились на колдуна, а Беххарт спокойно добавил:
– Твоя жена – вот кого надо благодарить.
А потом Труба послал за мной.
Дослушав эту странную историю, я была не в силах произнести ни звука.
– Ничего не понимаю… Почему Беххарт решил сказать, что это я? И откуда взялся этот Биримба?
– Помнишь, Беххарт подтвердил, что такова воля Крондорна – все должны покинуть умирающего короля? Именно этот шаг и дал нам возможность остаться у ложа.
– Да, я еще удивилась, что все так случайно совпало…
– Ничего случайного. Беххарт сделал это, потому что воля Крондорна действительно была такова.
– Ты хочешь сказать, что… что Крондорн хотел забрать Вьорка к себе?
– Вовсе нет, – улыбнулся Крадир. – Все проще и сложнее одновременно. Насколько я понял, Соридель просил Беххарта уйти и увести всех из зала, но тот вовсе не собирался этого делать. Тогда Соридель попросил жреца поинтересоваться у Крондорна, кто из них прав.
Меня будто обдало холодом. Неужели Соридель просто ловкач?
– Ты хочешь сказать, что маг внушил жрецу, будто с ним разговаривает бог? И Беххарт поверил?
– Что ты! – рассмеялся Крадир. – Видела, сколько у Беххарта граней на медальоне? Одиннадцать!
Я понятия не имела, что означают эти самые грани, хотя сам медальон – чересчур большой, на мой вкус – жрец всегда носил на шее на толстой палладиевой цепочке. |