Направился туда, где зеленеет погуще. Не торопясь, хорошенько выбирая место для постановки ноги, спустился примерно до середины склона и чуть не вляпался в коровью лепёшку. Впрочем, она заметно подсохла сверху, так что, возможно, ничего страшного и не произошло бы, вступи он в неё. Трава здесь оказалась заметно пострадавшей — случалось, даже встречались следы комьев, выдернутых со стеблями и корнями. Ну а остальное было съедено или затоптано. Только кое-где остались пучки травы, пропущенной жвачными по одним им ведомой причине.

Тут и обратил Петя внимание на колосья, торчащие местами. Уж не съедобный ли какой злак! Надо попробовать.

Выбрал один из колосков и попытался пальцами выколупать из него зёрнышки — некоторые подались и остались на ладони. Но были они в тонкой и твёрдой скорлупке, которая неохотно поддавалась на зуб. Высыпал добычу на плоский камень, слегка покатал сверху другим, а потом ногтями окончательно отделил скорлупу от ядрышек. Попробовал — противный едкий вкус. Чепуха это какая-то, а не пища.

Вскоре обнаружил и колосок другого вида, с которым повторил все те же действия. Только тут удалось добыть совсем мало зёрен — он был наполовину осыпавшийся. Скорлупки отделились легче, а вкус еды оказался никаким — совершенно нейтральное впечатление. Ещё несколько подобных находок — и в животе почувствовалась заинтересованность. То есть не чистая ерунда в него попала, а нечто, заслуживающее внимания.

Вот этих колосьев и набрал он целый букет, да отправился «домой» — к раскопу и неуклюжей своей стене.

Никогда бы не подумал, что спуститься в яму может быть так приятно. Тело оказалось в тени, а ступни попали не на пропеченную солнцем поверхность, а на заметно более прохладную слегка влажную почву, взрыхлённую ещё вчера. Хотя, про влажность он, кажется погорячился — так уж показалось на радостях. Тем не менее, дальнейшее выковыривание камней и выгребание грунта доставляли самую настоящую радость плечам и спине, удалённым, наконец-то с палящих лучей солнца.

Но счастье вдохновенного труда оказалась недолгим — глубина «колодца» возросла настолько, что выкладывать камни и вынутый грунт наверх оказалось решительно невозможно. Карабкаться же наверх с пригоршней земли — это же чистое наказание. Ну а просто выбрасывать накопанное, Пете не хватило смелости — кое-что скатывалось назад. А если этим «что-то» окажется камень размером с кирпич?! Настало время подумать насчёт какой-то сумки или мешка. Говорят, их долгое время делали из шкур животных. Конечно, из одной коровы этого добра выйдет сразу несколько штук, только вот приближаться к этим жвачным боязно, а уж убить и вовсе нечем. Учитывая, что подобное мероприятие ещё и не встретит никакого сотрудничества с противоположной стороны а, скорее всего, сопротивление, причём организованное… всего стада… совсем бесперспективная мысль.

Бегают тут какие-то зверушки вроде сусликов. Таких можно и камнем зашибить, только для начала неплохо бы как-то обездвижить, иначе увернутся. То есть, поймать, связать и дать по голове. Впрочем, связывать не обязательно. Это как-то по инерции подумалось. Но, всё равно для того, чтобы поймать, было бы полезно иметь верёвку. Естественно — верёвку из травы, потому что из камней её никак не сделать, а больше здесь ничего нет.

Вот такие мысли крутились в Петиной голове, пока он потихоньку шелушил колоски и неторопливо жевал извлечённые из них зёрна. Потихоньку не оттого, что не хотел есть, а потому, что самих этих зёрен было до обидного мало.