Арамина круто развернулась и пошла прочь. Лео остался на месте, несколько обескураженный, но ничуть не растеряв прежний пыл.

Часть I

Охота

Глава 1

Мы многое знаем о том, что называем «вирусом жажды». Что родина его — Восток, что императорская семья Белого Двора с его помощью выставляла себя богами пред лицом своих суеверных подданных; что аристократы Испании, Франции, Англии и России стремились заразиться, дабы увеличить продолжительность своей жизни, а также силу, скорость и способности исцеляться; что единственный неприятный побочный эффект — кроме неутолимой жажды крови — неотвратимое приближение голубокровного к Увяданию, моменту, когда вирус полностью завладевает телом, превращая носителя в существо, одержимое безумным голодом: вампира.

До этого дня один факт оставался непреложным — лекарства от вируса не существует. Я не утверждаю обратного. Я считаю, что полное исцеление невозможно, однако мы способны держать под контролем уровень расцвета вируса. И пусть Увядание — участь стать вампиром — более не грозит населению Лондона. Все начнется с вакцинации…

Венецианские сады, Лондон, 1880

Грубый, непристойный и пронзительный смех эхом зазвенел в ночи. Вдали автоматоны исполняли самый свежий из струнных квартетов Брамса. В вихре плащей танцоры кружили под затейливой ротондой в стиле рококо. Огромные часы над куполом пробили полночь, и небо внезапно раскололи огни фейерверков.

Пора.

Леди Арамина поправила капюшон своего черного бархатного плаща и выскользнула из толпы, наблюдая за танцорами. Странный калейдоскоп богатых и бедных, вычурных одежд и умеренных, но единственное, что объединяло всех присутствующих — это маски. Все стремились попасть в Венецианские сады теплой летней ночью, но анонимность была главным козырем во время широко известных еженедельных маскарадов.

Люди смешались с голубокровными, рамки размылись. Разумеется, Мина могла определить, кто есть кто. Аромат крови, исходящий от вина в руках юноши выдавал его не меньше, чем бледная кожа. Пара молодых женщин рядом с ним были одеты в схожие бальные платья. Одна носила на шее жемчужное колье, другая — рубиновый чокер. Голубокровный лорд и его трэли. Украшения одновременно обозначали, что дамы находятся под покровительством, и помогали скрывать тонкие серебристые шрамы от специального ножа. В мире Эшелона открыто демонстрировать подобные знаки считалось вульгарным.

Здоровяк в домотканом плаще налетел на девушек, источая вонь джина. Улыбка голубокровного пропала, и мгновенно сверкнула сталь. Здоровяк упал, кровь залила его рубашку там, куда попал лорд. Друзья пострадавшего, такие же крепко сложенные — вероятно, моряки или докеры — поспешили извиниться и утащить раненого прочь. Он выживет. Возможно.

Если и нет, никто из его приятелей не попытается искать справедливости. Венецианские сады находились на окраине окруженного стеной сердца города, где голубокровные заправляли Лондоном в Башне из слоновой кости, но достаточно близко, чтобы страх жил в сердцах людей. Случись подобное за стенами, в неспокойных районах Лондона, возможно, история закончилась бы иначе.

Годами людей держали за бессловесный скот, а мехи — мужчины или женщины, вынужденные случайно или в силу обстоятельств заменить части тела металлом, — имели даже еще меньше прав. Но последнее время казалось, что ситуация меняется. Шепот наполнил город, так называемые гуманисты говорили о революции, о том, чтобы сбросить с шеи ярмо голубокровных хозяев. Однажды эти шепоты станут криками, и тогда весь город охватит пламя.

Опасные мысли в эти дни. Принц-консорт приказал казнить десятки людей просто для острастки, чтобы пресечь инакомыслие.