Проснулась она, встревоженная звуками, доносившимися из детской. Кэти испуганно села на кровати, наскоро набросила на плечи белый халат, кое-как затянула пояс и бросилась в соседнюю комнату.

Над колыбелью, склонившись, стоял Эрик. Кэтлин облегченно прислонилась к притолоке.

— Что с тобой? — удивился Эрик, глядя на ее побледневшее лицо.

— Ничего. Просто я…

— Меня послали за тобой. Я заглянул в спальню, но ты так сладко спала, что не хотелось тебя будить. Тогда я решил сначала разбудить капитана.

Он улыбнулся, и у Кэти стало тепло на сердце — с таким нежным выражением лица смотрел Эрик на ее спящего сына.

Бесшумно ступая по толстому ковру, Кэти подошла к Эрику и подумала: «Если бы все сложилось нормально, эта сцена была бы вполне обыденной. Мы бы поженились и растили Терона вместе. Но Эрик лишен этого счастья. Как могу я искупить свою вину? Ведь мы расстались из-за моей дурацкой, непростительной ошибки».

— Я должна попросить у тебя прощения, Эрик.

— В самом деле? — тихо спросил он, чтобы не разбудить младенца.

— Я была так не уверена в себе, всего боялась. Как мне могло прийти в голову, что ты женат? Я сама убедила себя в этом и пустилась в бега, так ничего и не выяснив.

Она увидела, что в его глазах светится невыразимая нежность. Не часто смотрел он на нее такими глазами…

— Что бы ни произошло… между нами, — чуть севшим голосом продолжила она, — я должна была сообщить тебе о рождении сына. Прости меня.

Она сокрушенно повесила голову, но Эрик приподнял ее лицо за подбородок.

— Чего уж теперь извиняться. Я и сам в последние два года вел далеко не идеальный образ жизни. Такие штуки выкидывал, что теперь вспомнить стыдно. Я был обижен, зол на весь белый свет. Мне казалось, что мир наполнен ненавистью. Я совершил немало ошибок, однако все они в прошлом. Давай забудем о том, чего не исправишь.

Он вновь посмотрел на малыша. Его загорелая рука казалась темной рядом с белоснежной кожей Терона.

— Чудесный мальчуган. Ты хорошо поработала, Кэтлин.

— Да, он просто чудо.

Поддавшись непроизвольному порыву, она крепко взяла Эрика за руку, и он ответил на рукопожатие.

— Тебе… тебе было больно, когда ты его рожала?

Кэтлин улыбнулась. Мужчины такие смешные, когда говорят о родах.

— Не очень. Младенец был крупный, но мне повезло с акушером. Ах, как бы я хотела…

— Чего? — поинтересовался Эрик.

— Хотела сказать, что тебе нужно было бы познакомиться с доктором. Он был так добр ко мне. Сначала он должен был сделать мне аборт, а потом принял роды.

Эрик стиснул ей руку, как стальным обручем.

— Боже! Сколько тебе всего пришлось вынести!

— Да, об этом, действительно, лучше забыть.

Терон во сне чмокнул губами, и они оба рассмеялись.

— Я так и не поблагодарила тебя за то, что ты спас ему жизнь.

— Ты считаешь, что я рассчитывал на слова благодарности?

Кэтлин молча покачала головой, глядя в его лучистые голубые глаза.

— Я ведь тоже тебя не поблагодарил за то, что ты дала ему жизнь. Спасибо тебе за моего сына. — Нежно коснувшись губами ее щеки, Эрик спросил. — Ты его сама кормила?

Он покосился на ее грудь, едва прикрытую тонкой материей.

— Да, — чуть охрипшим голосом ответила она.