Полночь лежала на своей широкой тахте. Луис, святой со шрамом, возился возле стойки с бутылками, наполняя бокалы. Удивление отразилось на лице Полночи, когда она увидела Лауру. Затем она вскочила с тахты и горячо обняла свою младшую сестру.

– Лаура, милая! – ее голос на мгновение сорвался, но она быстро взяла себя в руки. – Как чудесно снова видеть тебя! Чудесно!

Я посмотрел в сторону Луиса и заметил, что его ненависть ко мне вовсе не уменьшилась за последние две недели, а скорее чуть возросла.

– Дай мне посмотреть на тебя! – счастливо сказала Полночь. Она отступила от Лауры, крепко держа ее за руки. – Чудесно! – повторила она. – Ты прекрасна, как никогда, дорогая. – Неожиданно она хлопнула в ладоши. – Это нужно отметить! Луис, принеси, пожалуйста, шампанского. Мне чертовски плохо после поминок по Максу. – Вдруг на ее лице промелькнуло сожаление. – Прости меня, Лаура, милая, – хрипло произнесла она. – Я совсем забыла, что ты всегда любила Макса, не так ли, дорогая?

– Он всегда останется в моей памяти, в тех ее уголках, где я храню свои самые дорогие воспоминания, – осторожно сказала Лаура. – Ты, конечно, знакома с Дэнни Бойдом, дорогая.

– Да, конечно, – хрипло сказала Полночь. Она повернулась ко мне медленно, почти с неохотой. Неясные огоньки в ее больших темных глазах рассыпались на серые пылинки пепла, когда она взглянула на меня. – Привет, Дэнни, – дьявольские черточки в уголках ее рта моментально превратились в жесткие, тяжелые линии.

Луис подошел со стаканами, ведерком со льдом и шампанским. Пробка выстрелила, шампанское запенилось, и все выпили. Но в этом не было ничего праздничного. Перерывы в неясной беседе становились с каждым разом все длиннее. Во время одного из них Луис наклонился ко мне.

– Я думаю, что это были самые легкие пять тысяч долларов, которые ты когда-либо зарабатывал, Бойд.

– Я бы этого не сказал, – ухмыльнулся я в ответ. – А ты когда-нибудь зарабатывал столько денег, Луис?

– Не будь смешон! – огрызнулся он. – Я зарабатывал... ну, это неважно, – он тяжело опустился на стул и надулся.

Когда в беседе в очередной раз возникла пауза, я подождал пока она затянется, превратившись в тягостное молчание, и слегка прокашлялся.

– Ты рассказала Полночи, как мы смеялись в тот вечер, когда ты приехала в Свинбурн, милая? – спросил я Лауру с вежливой улыбкой воспитанного человека, спасающего угасшую беседу.

– Нет, – ответила Лаура испуганным голосом, – еще нет!

– Бедная девочка искала меня по всему городу и последним местом, куда она вошла, был бар, в котором я сидел, – начал я. – Мы вернулись в гостиницу и выпили. Я не знал, что она твоя сестра. Это открылось в ходе беседы, и Лаура рассказала мне, как она жила здесь с тобой и Максом и этим любвеобильным мурашонком Ларри! Они оба сразу узнали бы ее, если бы встретили в Свинбурне, а это могло затруднить мои действия. Когда я объяснил это, Лаура, будучи чудесной девушкой, настояла на том, что останется в своем люксе только до следующего утра, а затем уедет первым поездом. Никто не увидел бы ее тогда. Но тут до нас дошло, что не имеет никакого значения, если кто-то и увидит ее. Ведь ты посоветовала ей зарегистрироваться в гостинице под ее собственным именем. – Я хихикнул и покачал головой. – Тогда мы решили поиграть, и это было так весело! Что-то вроде викторины.