|
Отвезла за один раз, удивившись, что в ее маленьком «фиате» на заднем сиденье уместилось четыре пассажира! А они не только уместились, но еще и смеялись всю дорогу. Больно их название хутора рассмешило. Пиенагалис – корни молока. «У тебя же ни одной коровы!» – хихикал Клаудиюс. «А какие у молока могут быть корни?» – спрашивала и тоже с улыбкой на лице Ингрида. Рената вела машину и на их вопросы только пожимала плечами. И сама при этом думала о «корнях молока». Ведь и ее когда-то это название – Пиенагалис – удивило, когда она была совсем маленькой. «У всего есть корни, – отвечала тогда на ее любопытство бабушка Северюте. – У камней, у историй, у травы, и у молока. Корни молока очень похожи на корни травы! Если молоко на траву пролить, то пойдет оно в землю прямо по корням травы…»
Голос бабушки Северюте прозвучал в памяти Ренаты звонче обычного. Теперь четыре пассажира с заднего сиденья разъехались по двое в две страны, а те, кто сидел на передних сиденьях, остались пока дома, в Литве. – Так что же приготовить? – задалась вопросом Рената. Дед Йонас признался, что об ужине начал думать с обеда, которого решил не есть. Аппетит уже не тот, что прежде. Совсем не тот. По два аппетита в день не приходит! Так что решил он сохранить тот единственный, что еще появлялся у него в мыслях и желаниях, на вечер. На кухонном столе по центру – деревянный кружок-подставка для кастрюли или казанка, две тарелки, вилки, ножи. И две рюмки. Строго, по-прусски. Ничего лишнего. Когда Рената внесла на половину Йонаса чугунный котелок, пряный запах заполнил всю комнату. Дед повеселел, уловив простой и знакомый аромат тушеных свиных ребер с картошкой. – Ты же со мной выпьешь чуток? – спросил он, уже усевшись, глядя на внучку, накладывавшую горячее в его тарелку. Не дожидаясь ответа, налил себе и ей горького бальзама. – Деда, – Рената уселась за стол, – ну давай, приятного аппетита! Йонас ухватил крепкими пальцами свиное ребро, поднес ко рту. – Чем проще еда, тем вкуснее, – вымолвил он перед тем, как снять с косточки зубами мясо. – Не спеши, горячее! – предупредила Рената. – Это не я спешу, это мой голод! Не зря я его с утра накапливал! Красивый свитер! – Дед бросил внимательный взгляд на внучку. – Под цвет машины покупала? – Почти! Я ведь сначала машину покупала под цвет старого любимого свитера. Ты его уже не помнишь… Почти такой же красный… А потом новый свитер под цвет машины. – Почему не помню, помню! Он у тебя еще как гольф на шее манжетой закручивался! А что с работой? – Уволилась. – Это я уже заметил. А новую нашла? – Еще нет. Надо решить, что я хочу делать. – Ну да, продавщицей, наверное, скучно… – Нет, не скучно. Можно много книг прочитать… Покупателей сейчас в Аникщяе стало меньше. Все, у кого машина есть, в Паневежис за покупками ездят. Там выбор больше! Тебе, деда, тоже, кстати, надо что-нибудь купить. А то носишь все старое! – Старые носят старое, новые – новое! Я же не виноват, что раньше так шили, что двадцать лет носить можно! – Виноват, – рассмеялась Рената. – Конечно, виноват! Сам ведь тоже шил! – Шил, грешен, – закивал головой старик. – Так куда теперь работать пойдешь? – Пока не знаю… Мы с друзьями решили поискать работу в Европе… Дед Йонас замер. Глаза на мгновение остекленели. – В Европе? А мы тут где? – после паузы спросил он. |
