Роберт встал, положил свою салфетку на стол и кивнул Леманам:

– Извините меня. Она невозможная… – сказал он, выходя из комнаты и оставляя позади себя подавленное молчание.

На буфете Линн разливала кофе. Роберт купил тяжелый серебряный кофейный сервиз у Тиффани как «подарок самим себе в дом». В этот момент его строгость в присутствии Брюса и Джози заставила ее почувствовать неловкость; было бы естественным принести кофейник с ситечком из кухни, как они делали всегда. Но Роберт хотел, чтобы она использовала все эти прекрасные новые вещи.

– Тогда зачем все это? – всегда говорил он, что, как она должна была признать, имело некоторый смысл. Чашечка в ее руке тряслась, и она разлила несколько капель. Во всяком случае это был нелегкий момент в воцарившейся тишине.

Эмили заговорила. В свои семнадцать она уже имела представление о светских манерах.

– Итак, вы собираетесь идти сегодня вечером на китайский аукцион для больницы?

– Я ломаю голову над этим, – сообщила Джози, – и самое лучшее, что мне приходит на ум, это предложить посидеть три вечера с детьми.

– Хорошо, если вам нужны будут рекомендации, – весело сказала Эмили, – попросите их позвонить мне. Вы с дядей Брюсом сидели с нами достаточно часто.

Линн пришла в себя:

– Я предложу обед на восемь персон.

– Папа предлагает три занятия по теннису. Это для него лучше, чем тренировки к соревнованиям, которые он проводил в школе в прошлом году.

– Я слышу, что говорят обо мне, – сказал Роберт. – Он вошел, обняв Энни за плечи, и, не дожидаясь ответа на вопрос, объявил весело: – Мы разрешили проблему, Энни и я. Вот она. Один сочный и сладкий, большой десерт, такой большой, какой она хочет, один раз в неделю, и ничего сладкого, совсем ничего, в другое время. В самом деле это хорошее правило для всех нас, независимо от того, сколько мы весим. Хорошая идея, Линн?

– Очень хорошая, – ответила она с признательностью. Так же быстро, как Роберт попадал в затруднительные ситуации, он мог найти из них выход.

Роберт продолжал:

– Энни, дорогая, если ты закончишь сегодня вечером свое домашнее задание по математике, я проверю его завтра утром, и тогда мы первыми получим следующее задание, так что ты будешь на шаг вперед по сравнению с остальным классом. Ты удивишь учителя. Ну, как? – Девочка кивнула. – Ах, давай Энни, улыбнись немного. – Еле заметная улыбка появилась на ее все еще заплаканном личике. – Ну, вот так лучше. Эмили, ты сегодня вечером останешься с Энни?

– Собираюсь в кино, папа, сегодня пятница.

– Опять с этим мальчиком Харрисом?

– Да, опять с этим мальчиком Харрисом.

Роберт не ответил. Эмили, должно быть, была единственным человеком в мире, который мог заставить его дрогнуть, подумала Линн.

– Юдора собирается остаться сегодня вечером, – сказала она. – Эмили, дорогая, мне кажется, я слышу, что подъехала машина Харриса.

– Его можно услышать за милю отсюда. Нужно поставить новый глушитель, – сказал Роберт.

Через секунду Эмили открыла Харрису дверь. Это был высокий, гибкий юноша, с аккуратными, коротко подстриженными волосами, в хорошо поглаженной рубашке, с дружеской приветливой белозубой улыбкой. Линн показалось, что он принес с собой здоровье и бодрость. Теперь он держал за ошейник большую неуклюжую собаку, длинная жесткая шерсть которой напоминала по форме и цвету древесную стружку.

– Здравствуйте, мистер Фергюсон, миссис Фергюсон, мистер и миссис Леман.