— Просто интересуюсь. — Коул улыбнулся. — Любопытный я, такой уж у меня недостаток.

— Мне казалось, все твое любопытство должно было бы уйти на расследование этих убийств.

Улыбка Итана стала слегка кривой.

— Черт, я же обычный человек. Нелл приезжает в город, все такая же потрясающая и, по-видимому, незамужняя, и все такая же тайна за семью печатями. Во всяком случае, я всегда так думал. Так что мое любопытство вполне естественно.

Шелби подняла брови.

— Тогда почему бы тебе не спросить ее, что она делала все эти годы?

— И дать пищу сплетням? — Голос был таким же кислым, как и улыбка. — Люди и так уже болтают, что Макс бегает за ней, как влюбленный идиот. Не хватает только мне проявить хоть какой-то интерес, и все немедленно соорудят из нас любовный треугольник, придумают эдакую мыльную оперу.

— И впечатление будет обманчивым. Ну, разумеется.

Он прищурился.

— Разумеется.

Шелби решила, что самое время сменить тему.

— Я тут слышала, что ты со своими ребятами не слишком преуспел в расследовании убийства Джорджа Колдуэлла.

— Мы не публикуем в прессе отчеты о наших находках, Шелби.

— А я и не сказала, что я об этом читала, я сказала, что слышала. Сплетни, сам понимаешь. Этого у нас здесь предостаточно. Я всегда считала, что у того, кто так назвал наш город — Безмолвие, было хорошее чувство юмора.

Шериф нахмурился и спросил:

— Уж не хочешь ли ты сказать, что мои люди болтают, где не положено?

Шелби пожала плечами.

— Они расстроены. Это понятно. Возможно, они пытаются оправдаться, когда кто-нибудь пристает к ним с вопросами, что вы все там делаете, чтобы поймать убийцу. Вполне естественно, что хоть и немного, но что-то они говорят. Но могу тебя утешить: никаких подробностей насчет расследования я не слышала. Только общее впечатление неудачи.

— Замечательно. Просто замечательно.

— Ну, это ведь и так очевидно. Помнится, ты никому не предъявлял обвинения в убийстве.

— У нас нет твердых улик, — резко заявил Итан, — что смерть Люка Ферье не самоубийство или несчастный случай.

— Несчастный случай? Итан, да тут любой знает, с какой стороны обрыва машина рухнула в воду. Совершенно ясно, что ехать туда на машине надо очень осторожно и, разумеется, намеренно.

— Но это не исключает самоубийства, Шелби.

— Ну конечно, если начисто забыть о крупном банковском счете и билетах на самолет. Об этом все говорят. Больше похоже, что он собирался улететь отсюда к чертовой бабушке, а не топиться. Не слишком ли это странное совпадение, что человек с такими тайными грешками, как он, кончает жизнь самоубийством, когда других за похожие прегрешения почему-то убивают?

Итан еще сильнее нахмурился.

— Значит, все уже об этом знают, да?

— То есть связывают ли люди убийства с тайными делишками жертв? Конечно. Это ведь серьезные обвинения Для такого городка, как наш. И, судя по тому, что я слышала, каждый мужчина в Безмолвии от восемнадцати лет До шестидесяти копается в своей прошлой жизни, вспоминая, нет ли на его совести чего-нибудь такого, что может превратить его в мишень.

— Еж твою мышь, — с чувством произнес Коул.

— Пока явной паники нет. — Шелби сделала паузу и спросила: — А ты не считаешь правильным попросить о помощи?

— Я не хочу звать сюда посторонних, — с вызовом ответил шериф. — Это наша проблема, и мы с ней справимся сами.

— Я не о посторонних. Я о Нелл.

— Ах да, она, кажется, считается экстрасенсом? Не смеши меня. Я в это дерьмо не верю.

— Тебе и не обязательно верить в инструмент, чтобы его использовать: а вдруг поможет? Известны случаи, когда копы пользовались помощью экстрасенсов, хотя старались не признаваться в этом открыто.