Однако она не могла жить в коконе вечно. Ей всегда было несколько неуютно от такой опеки, и рано или поздно родительская забота просто задушила бы ее.

Жаль, они этого до сих пор не поняли. Саймон и Алекс считали, что брак с Томом укроет ее от всех невзгод — как жене Кларка, ей придется заботиться лишь о том, какое купить платье и какие повесить шторы.

— Эммет? — окликнула его Рия, потому что он внезапно замолчал.

— Я буду тебя защищать.

Сердце у нее замерло.

— И как долго?

— Сколько потребуется.

Рия чуть не отступила под наплывом чистейшей дикой силы, заключенной в этих словах.

— Ты же не можешь быть со мной двадцать четыре часа в сутки. Хотя я не возражаю, чтобы поздним вечером меня провожали до дома.

Она ценила независимость, но дурой не была.

— «Ви» известны своим умением похищать людей средь бела дня. — На его скулах заиграли желваки. — Они запугивают всех свидетелей, так что жертвы будто испаряются в воздухе.

Желание заполучить свободу разбивалось о логику его слов.

— А как же моя семья?

— Мы уже разместили несколько постов возле магазина твоей матери и вокруг дома. Обычно «Ви» выбирают в качестве мишени женщин, так что в опасности лишь твоя мать, бабушка и невестка.

— Эмбер ведь на восьмом месяце… — начала Рия.

— Да ну? — Дразнящая улыбка. — А я все думал, что это она выглядит как-то странно?

У Рии вспыхнули щеки.

— Она и так почти не выходит. Думаю, если мы расскажем ей о «Ви», она предпочтет и вовсе посидеть какое-то время дома.

— Это определенно облегчит нашу задачу. А твоя мама?

— Она не согласится. Все равно будет ходить на работу — ее не запугать.

— Почему-то меня это не удивляет. — Эммет покачал головой. — О бабушке и спрашивать не стану. Просто убедись, что она знает: наши люди будут присматривать за ней, когда она решит прогуляться.

— Не сомневаюсь: она наверняка заставит их таскать ее пакеты с покупками.

— А что ты? — Глаза у Эммета сверкнули.

— Я просто не буду обращать на тебя внимание, — отозвалась она, чувствуя, однако, странное волнение внутри.

Он не улыбнулся, даже краешком губ.

— Что ж, попробуй.

* * *

Эммет позвонил матери, как только закончил налаживать компьютерную систему ее автомобиля.

— Я привезу его завтра. Ничего страшного, всего лишь короткое замыкание.

— Спасибо, мальчик мой.

Мать была единственной, кто мог называть Эммета «мальчиком». Однажды он попытался поговорить с ней об этом, но одного ее взгляда хватило, чтобы он, вздохнув, сдался.

— Папа еще не вернулся?

— Нет. — Ее голос зазвучал яснее. — Он устроил дополнительную пробежку — тренирует своих новобранцев. Если все будет продолжаться в том же духе, думаю, рано или поздно нам придется выступить против Пси. Мы должны быть к этому готовы.

В Стае мать была историком, так что ее слова имели вес.

— Что ты заметила?

— Я с детства слежу за действиями Совета Пси, — ответила она, — и вижу, как из года в год их мир заполоняет тьма. Они становятся не просто холоднее — то, к чему они идут, заставляет меня бояться за всю их расу.