Она почувствовала, как его крупное тело напряглось. Заставив себя поднять веки, она похлопала его по груди, не совсем уверенная, откуда в ней такое мужество — разозленный хищник мог быть смертельно опасен. Но даже несмотря на его сердитый вид, Рия почему-то знала, что этот леопард никогда ее не тронет.

— Со мной все будет в порядке.

— Тэмми, она же почти спит, — возразил Эммет, хмурясь еще сильнее.

— Мне нужно задать ей несколько личных вопросов, — спокойно и терпеливо произнесла Тамсин, — чтобы знать, не надо ли мне сделать что-нибудь еще.

Туман в голове Рии немного прояснился.

— Он не зашел так далеко. Только немного намял мне бока.

Глухое рычание. Рия подскочила, сердце у нее бешено застучало.

— Что это?

— Это Эммет.

Удивленная сухим тоном Тэмми, Рия посмотрела на держащего ее мужчину:

— Ты?

— Я же леопард, — сказал он, будто изумляясь ее реакции.

— Забудь, — отмахнулась Тамсин, обрабатывая ссадины на коленях. — Ты уверена, что ничего не было, котенок? Никто тебя не осудит.

Просто невозможно не довериться этой женщине.

— Я швырнула в него сумку и пнула по яйцам. Так что он больше был занят тем, чтобы меня избить, чем… ну, ты поняла.

Тамсин кивнула.

— Что ж, хорошо. Но если захочешь о чем-нибудь поговорить, только позвони.

Она убрала инструменты в огромную сумку, которую кто-то принес в машину скорой, пока Рия не видела.

— Это… — начала Рия, но вдруг снаружи донесся шум.

— Где моя дочь? Ты! Где она! Говори, а то я…

— Мама. — Рия впервые почувствовала, как слезы щиплют глаза, когда мать запрыгнула в скорую, легко отодвинув с дороги Тамсин, словно та не была в два раза выше нее.

— Деточка моя. — Алекс стиснула ее, с материнской нежностью прижимаясь губами ко лбу. — Этот кусок дерьма!

— Мама! — Алекс никогда не выражалась, она даже не выносила ругани. Иногда на бабушку находил приступ веселья, и она называла ее «задницей» — лишь затем, чтобы посмотреть, как та взрывается. Бабуля была той еще затейницей.

— Ты. — Алекс пронзила взглядом Эммета. — Почему ты лапаешь мою дочь?

Он лишь притянул Рию еще ближе.

— Я за ней присматриваю.

— Не слишком-то у тебя выходит, — фыркнула Алекс. — На нее напали чуть ли не на главной улице города.

— Мама! — Рия попыталась прервать гневную речь матери, но Эммет спокойно кивнул и произнес:

— Признаю свою ошибку. Но я все исправлю.

— Ты же ни в чем не виноват, — возразила Рия, но ее никто не слушал.

— Хорошо. — Алекс повернулась к Рие. — Бабушка ждет тебя дома.

— Как вы убедили ее остаться?

— Сказала ей, что когда ты вернешься, наверняка захочешь ее жасминового чая.

Эммет вырос в крупной шумной Стае. Он полагал, что легко вытерпит знакомство с семьей Рии. Но это было до встречи с ее бабушкой. Пять футов чистейшей ярости и неудержимого гнева произвели на него неизгладимое впечатление.

В центре внимания, конечно же, находилась Рия. Эммета бы к ней и вовсе не подпустили, вот только бабуля велела ему отнести Рию — протестующую, что она, «ради всего святого, может передвигаться самостоятельно» — в свою спальню, где она смогла бы умыться и переодеться. После этого его сослали на кухню.