Оставшиеся целыми и невредимыми горгульи видели, что случилось с их собратьями и определенно сообразили, кто в этом виноват, поскольку чуть ли не удвоили усилия, стараясь как можно скорее добежать до меня и задрать своими когтищами. Однако сжатому в руках автомату они внимания, кажется, не уделяли…А может и вообще не понимали, что это такое, несмотря на своё недавнее знакомство с ружьем. Длинная очередь встретила сразу двух тварей, очень удобно для меня двигавшихся чуть ли не плечом к плечу. Их серые шкуры, так похожие на камень, были местами испещрены мелкими кровоточащими ранками, что без сомнения представляли из себя следы от попадания дроби. Мелкой, охотничьей. С такой надо ходить на тех же уток, ну может зайцев или лис…Пули автомата Калашникова с преодолением этой природной брони, в которой бы наверняка увязли клыки волка или там хороший стальной нож, справились на порядок лучше. Разогнанный выше скорости звука свинец впивался в плоть монстров, тормозя их на бегу и разбрызгивая в стороны от места попадания клочья плоти, грубо сорванной со своего законного места. Анатомически твари напоминали людей достаточно, дабы им можно было стрелять в грудь с высокими шансами поразить не сердце, так легкие. И все получилось. Хрипящие от боли и обильно истекающие темной жидкостью чудовища упали практически там, где и настигла их очередь. Одна подохла видимо сразу, едва успев пару лишних шагов сделать сугубо благодаря инерции, а вот вторая преодолела почти десяток шагов, прежде чем шлепнуться мордой вниз, царапая когтями землю и барахтаясь в расширяющейся под ней лужице. Только вот сил встать обратно на ноги ей явно не хватало.

— Не ждали, сучечки? — Злобно процедил я, с ненавистью взирая на последнюю тварь, что могла сейчас драться сугубо благодаря своей медлительности. Вернее, свежим травмам. Пришедшийся прямо в колено выстрел охотничьего ружья не разнес ей сустав к чертям собачьим, но явно повредил, из-за чего монстр старался двигаться осторожно, заметно прихрамывая. Но даже так горгулья почти сумела до меня добежать, нас разделяло всего-то шагов двадцать, когда она осознала свое одиночество, резко притормозила и, встретившись со мной взглядом, даже как-то неуверенно попятилась. Судьба её сородичей, сдохших буквально за одну секунду, явно впечатлили эту тварь. Причем до такой степени, что вырывать мои кишки ей вдруг взяло и перехотелось, причем без всякой ментальной магии. Даже источаемый существом отчетливый флер безумия словно бы подувял, сжатый банальным страхом за свою шкуру. — Переть в атаку стало больше не радостно, когда добыча вдруг сумела дать отпор? Это вам не беззащитных детей терзать, уроды гребанные!

Пуля, выпущенная из моего оружия, врезалась в череп твари…И отлетела в сторону, не сумев его пробить, и лишь содрав серьезный лоскут шкуры с башки монстра, испустившего от боли нечто среднее между визгом и клекотом. А второго и последующих выстрелов не случилось — магазин опустел! В сознании чудовища, каким-то образом догадавшегося о причинах своего выживания, пахнуло злостью и радостным предвкушением, явно не способные поднять такую тушу в воздух крылья горугльи расправились в стороны и словно бы налились каким-то странным серым светом, а после она подобно гоночному болиду рванула вперед, лапами земли вообще не касаясь, будто ей в задницу реактивный ускоритель вставили. Заносящая для удара когтистую лапу тварь чуть ли не за одну единственную секунду преодолела разделяющее нас расстояние…Чтобы вздрогнуть всем телом, напоровшись на нож. Глазом напоровшись. На большой и острый армейский нож, который завис в воздухе точно там, куда я хотел его поместить, подняв с земли силой мысли.

— Телекинез- чек…- Пробормотал я, а после закашлялся. Кровью. И из носа та же жидкость капала. В попытке воспользоваться своими волшебными способностями я, судя по всему, не только осушил до донышка свой магический бензобак, но и как следует дно напильником поскрёб, дабы хоть влажной стружкой компенсировать недостаток энергии.