Стоило лишь мне отъехать от той части поселка, что еще строилась вовсю, и дорога стала практически пуста. Владельцы роскошных коттеджей, построенных явно не на народные деньги, ибо нет и никогда не было таких денег у народа нашего, в подобную рань по своей воле не просыпались. А их обслуга, как правило, проживающая в каких-нибудь пристройках-флигелях при особняке нанимателя, хоть и начала уже свой труд по обеспечению владык мира сего питанием, развлечениями и комфортом, но за пределы поместий покуда не высовывалась. Ведь не пойдет же личный повар министра вооружившись одноразовым пакетиком в ближайший магазин за свежими ананасами и черной икрой…Нет, в магазинах местных они точно есть, причем высшего качества. Но подобные деликатесы, а также прочие продукты, хранятся обычно в просторных подвалах местных скромных домиков, куда еду завозят ночью по заранее составленному списку. Во всяком случае, о чем-то таком рассказывала сотрудница одного из местных супермаркетов, когда мы с ней отдыхали между двумя раундами постельной гимнастики. Хорошая девушка, даже немного жаль, что на утро попросила ей не звонить…В Солнечном у красивой, расчетливой и в меру амбициозной рыжеволосой бестии всего-то двадцати пяти лет от роду есть множество куда более интересных объектов для охоты, чем поделившийся зонтиком во время ливня случайный студентик-практикант…

От горьковато-сладостных воспоминаний и любования наконец-то показавшейся гладью реки отвлекло пронзительное гневное бибиканье, которое все никак не желало утихать. Скосив глаза на экран, подключенный к камере заднего хода, я обнаружил позади себя неприметный автобус, за тонированными стеклами которого можно было спрятать хоть заседание кабинета министров, хоть сходку криминальных авторитетов, хоть бригаду террористов на выезде…Обнаружил и проигнорировал, несмотря на продолжающие оглашать всю округу звуки, свидетельствующие о крайнем недовольстве каких-то персон, явно не привыкших к тому, чтобы тащиться по улице не превышая нормативов, установленных для автомобилей правилами дорожного движения.

— Спешишь — перепрыгни, — хмыкнул я, высокомерно игнорируя шумовое загрязнение и не собираясь ни прибавлять газу на тяжелогруженой машине, за руль которой сел впервые в жизни, ни дорогу уступать. Последнее было вообще невозможно без выезда на обочину или на встречку, поскольку половинка широкого четырехполосного шоссе была перекрыта строителями для нужд дорожных, доказательством чего служила длинная цепочка оранжевых пластиковых конусов. И по ныне предназначенной для встречных машин полосе автомобили периодически все-таки проскакивали, причем на очень-очень приличной скорости. А дудел мне в спину все-таки не лимузин с правительственными номерами и даже не шестисотый мерседес, где могли оказаться скорые на расправу выходцы из криминальных кругов, ставшие своими в рядах бизнес-элиты. Общественным транспортом, пусть даже столь стильным и модным как сей автобус, по Солнечному передвигался исключительно обслуживающий персонал. Бригада штукатуров на отделку очередного особняка, наверное, едет или там взвод горничных, обязанных наводить порядок в чьем-то частном дворце площадью на пару тысяч квадратных метров…– С ускорителем, хе-хе…Реактивным…

Другой дороги к съезду на пляж, куда я прямо сейчас вез двадцать тонн песка, тупо не было. И даже по берегу не подберешься — вековой лес стеной стоит. Судя по всему, специально его там оставили, когда проектировали сей населенный пункт на месте бывшего заповедника, дабы никто не мешал своими нескромными взглядами плескаться в кристально чистой водичке банкирам, депутатам, топ-моделям и элитным эскортницам. С вероятностью в девяносто девять процентов.

К надрывающемуся вою тащащегося позади автобуса прибавились удивительно громкие матерные вопли высунувшегося в окно пассажира, сидящего сбоку от водителя.