— Ладно, так уж и быть, — сказал Шорти. — За этот круг плачу я.

Он швырнул на стойку доллар.

— Спасибо, приятель, — ответил Слим. — В следующий раз моя очередь.

Алекс вытаращил глаза.

— И никто даже не ранен!? — Он истерически захохотал.

— Нет, конечно, — сказал Крошка Кид. — Слим и Шорти закадычные друзья. — Он развел руками. — Это просто забавный человеческий обычай. Хотя я, честно говоря, не вижу большого смысла в том, что люди чуть ли не каждый день палят друг в друга. Правда, если подумать, это делает их немного храбрее, а?

— Угу, — сказал Алекс.

Большинство разговоров в салуне было о нем. Некоторые утверждали, что он вовсе не человек, другие — что человечество выродилось с тех пор, как большую и лучшую его часть перестали составлять ковбои. Впрочем, несмотря на разочарование, хокасы относились к нему беззлобно и наперебой предлагали выпить.

Алекс принимал все приглашения подряд. Думать он ни о чем не мог.

Примерно через час, а может и через два или десять, в салун вошел Слик. Голос его выделялся в общем гуле.

— Разведчик принес донесение, джентльмены. Индейцы всего в пяти милях и движутся к нам. Если кто хочет унести ноги, нужно уходить.

Ковбои допили свои стаканы, разбили их о стены и возбужденной толпой выкатились из салуна.

— Нужно успокоить парней, — пробормотал Крошка Кид. — Или у нас будет бунт.

Сохраняя полнейшее спокойствие, он выстрелил в лампу.

— Идиот! — взревел Слик. — На улице ясный день!

Алекс бесцельно слонялся по салуну, пока шулер не поймал его за рукав.

— У нас не хватает рук, а нужно перегнать большое стадо. Раздобудь себе спокойного пони и помоги, чем сможешь.

Алекс кивнул. Приятно сознавать, что можешь быть хоть немного полезным. Вдруг на следующих выборах его прокатят?

Пошатываясь на заплетающихся ногах, он добрался до загона. Какой-то хокас подвел ему клячу — такую старую, что от ее норова давно уже ничего не осталось. Но стоило ему только взяться за поводья, как пони отошел в сторону.

— Иди сюда, — тихо проговорил Алекс. — Иди сюда, старая задница. Вот так, стой смирно. — Кто-то помог ему забраться в седло. — Хокас, высокий, сильный, могучий хокас… — Марш вперед! — заорал Алекс.

— Ты пьян, как скунс, не будь я Поросенок Билл! — произнес кто-то рядом.

— Нет, — сказал Алекс. — Я трезв, как стекло. Вся ваша Тока пьет, ясно? И п'тму на Токе все тр'звые п'дряд, панимаэш? Вот. Только трзе… трезв… на Токе могут пить. Поял?

Его старый пони брел куда-то сквозь розовый туман.

— Я одинокий ковбой! — запел Алекс во все горло, фальшивя безбожно. Самый старый и одинокий ковбой в мире — это я!

Он смутно соображал, что рядом с ним идет большое стадо. Животные нервничали, ревели, вращая глазами и разрывая копытами землю. Несколько хокасов с криками и проклятиями бешено скакали вокруг, пытаясь направить стадо в нужную сторону.

— Я-знаменитый-хрен-вам-ковбой-с-Рио-Гранде! — орал Алекс, шатаясь в седле.

— Эй, потише! — крикнул ему какой-то очередной хокас по имени Текс. Эти твари и так всего боятся.

— Что?! — вскричал Алекс, вдруг заинтересовавшись. — Так вы хотите, чтоб они шевелились быстрее? Ха, верно, ребята! Зеленокожие близко! Они идут сюда! Мы им покажем! — Он вытащил свой шестизарядный, выстрелил в воздух и заорал: — Ййеехууу!

— СТОЙ, ТЫ, ДУРАК!!!

— Ййееххуууу!

С криками и стрельбой Алекс понесся прямо в середину стада.