Занавеска отдернулась, и девушка вышла к нему. Глаза ее блестели. На ней был пеньюар с длинными рукавами. Спереди она его не запахнула. Грудь у нее оказалась обвислой. Собственно, и все ее тело было вполне под стать груди – костлявое, почти истощенное. Голос ее звучал как-то отстраненно.

– Извини, сладкий мой, что задержалась. Займемся делом?

Девушка залезла в постель и прижала его лицо к груди.

– Ну что, детка, поехали.

Несколько минут она водила руками по его телу, потом переместилась вниз и прижалась головой к его паху. Через несколько минут ей все-таки удалось вызвать у него ответную реакцию. Она встала и вышла в душ, затем вернулась с банкой вазелина.

– Ну, детка, ты просто крут, правда, крут. – Девица легла рядом с ним и намазалась вазелином. – А теперь, сладкий мой, я вся твоя. Бери, делай что хочешь.

Довольно долго они лежали рядом. Наконец Малькольм посмотрел на нее. Она шевелилась медленно, почти механически. Она спала. Рональд прошел в душевую. За покрытым ржавыми пятнами бачком он нашел ложку, резиновый жгут, спички и самодельный шприц. В маленьком пластиковом пакетике еще оставалось на три четверти белого порошка. Теперь он понял, почему рукава у пеньюара длинные.

Малькольм обыскал квартиру. Он нашел четыре смены нижнего белья, три блузки, две юбки, два платья, пару джинсов и красный свитер того же фасона, что и сиреневый, лежавший на полу. В стенном шкафу висел рваный плащ. В коробке из-под туфель на кухне он нашел шесть расписок в получении личных вещей при освобождении из вашингтонской окружной тюрьмы. Еще Малькольм нашел ученический билет двухлетней давности на имя Мэри Рут Розен. На обратной стороне мелким шрифтом был напечатан адрес ее синагоги. Из еды не нашлось ничего, кроме пяти шоколадок «Хершиз», пакетика тертого кокоса и маленькой бутылочки грейпфрутового сока. Малькольм съел все. Под кроватью он нашел пустую бутылку из-под кошерного вина. Кондор поставил ее у порога. По его расчетам, она должна была с шумом грохнуться, открой кто-нибудь дверь. Потом Рональд перетащил почти безжизненное тело девицы на кресло и прикрыл ее одеялом. Вряд ли она проснется от неудобной позы, подумал он. Малькольм вынул контактные линзы и вытянулся на кровати. Спустя пять минут он спал.

Малькольм проснулся в самом начале восьмого. Он полежал, не вставая, до восьми, обдумывая дальнейшие действия. В конце концов Рональд решил все-таки осуществить свой план. Повернув голову, он посмотрел на кресло. За ночь девица сползла на пол, намотав на голову одеяло. Она тяжело дышала.

Малькольм встал и не без усилий перетащил ее на кровать. Она даже не пошевелилась.

Душ представлял собой дырявый шланг, прикрученный изолентой к крану, поэтому мылся Малькольм чуть теплой водичкой. Он даже сумел побриться почти не пользованной безопасной бритвой. Ему отчаянно хотелось почистить зубы, но делать это чужой зубной щеткой он не отважился.

Прежде чем уйти, Малькольм покосился на сопящую девицу на кровати. Они сторговались на сотне, а Кондор заплатил ей только пятьдесят. Знал бы он, на что она потратит эти деньги… Он неохотно положил вторые полсотни на тумбочку. В конце концов, платил он не из своих денег.

В трех кварталах от ее дома Малькольм нашел «Горячую кружку» и позавтракал в обществе шумной компании соседей, остановившихся здесь по пути на работу. После ресторанчика он зашел в аптеку. Зубы он смог почистить в туалете на автозаправке. Малькольм посмотрел на часы. 9:38.

Он нашел телефонную будку. Сунув в прорезь мелочь, которой ему отсчитали сдачу на заправке, он сделал несколько звонков.