– Ты не знаешь, не звонил ли Иван Гаврилович психологу… э…

– Вадим Иванович Сперанский, – живо представился фэншуист. – Моя супруга и она же правая рука Нина Георгиевна.

Мне оставалось лишь глупо улыбаться – мое имя назвать Вадим не пожелал.

– Кому? – чуть испуганно поинтересовалась прислуга.

– Ему, – с легким раздражением пояснила экономка, – Вадиму Ивановичу Сперанскому, психологу. Алена, проснись! Хозяин при тебе не назначал встречу с человеком, делающим амулеты?

Девушка моргнула, сглотнула слюну и пробормотала:

– Не знаю. Я не подслушиваю никогда. Виктория Николаевна, я стараюсь не мешать господину Стебункову. Я всего лишь горничная, мне ничего серьезного не поручают. Важными делами вы заведуете. Простите, если что не так сказала. – Алена сделала книксен и спросила: – Прикажете подать гостям воды?

– Исчезни! – велела экономка. – Вот уж правду говорят: можно вывезти девушку из деревни, но деревню из девушки не вывести. Учу, учу тебя, а где толк?

Горничная быстро исчезла. Виктория Николаевна с неодобрением посмотрела ей вслед.

– Наняла девчонку по рекомендации нашей прежней служанки, очень хорошей женщины. Подумала, раз Ирина Алену советует, значит, та ей под стать. Ан нет! Молодежь пошла косорукая и ленивая, не найти среди них хорошую прислугу.

Нина поджала губы, а Вадим кивнул.

– Понятно. Мы вычислим глупого шутника и непременно разберемся с ним. Но дорога к вам заняла немало времени, разрешите мне зайти в туалет?

– Пожалуйста, – вежливо сказала экономка. – Вот сюда, налево.

Вадик исчез за черной лакированной дверью, а я испытала глубочайшее удивление: Сперанский пошел в чужой сортир? Невероятно!

И тут в холле вновь возникла Алена с подносом, на котором стояли открытая бутылка с надписью «Горная капля»[1] и большой хрустальный стакан, наполненный до краев. На лице экономки появилось недоумение, затем раздражение. Но она быстро сменила его на приветливую улыбку.

– Пить очень хочется! – обрадовалась Нина и, схватив стакан, живо его опустошила.

Сперанская очень жадная, она из тех, кто выхлебает даже уксус, если его подадут бесплатно. Ясное дело, фэншуистка не упустила возможности выпить даровой минералки.

– Что стоишь? – раздраженно обратилась экономка к подчиненной. – Ступай чистить серебро.

– Может, мужчина тоже водички хочет? – проблеяла Алена. – Она вкусная, полезная.

Виктория Николаевна закатила глаза, но не успела произнести гневную отповедь. Дверь туалета распахнулась, из нее вышел психолог, слишком долго, на мой взгляд, задержавшийся в сортире.

– Не желаете утолить жажду? – ринулась к нему Алена.

– Спасибо, нет, – улыбнулся Вадик.

– Я вам сейчас чистый стаканчик принесу, – пыталась услужить горничная, – за секунду сбегаю. Очень хорошая минералка, желудок лечит, печень чистит, дорого стоит.

– Уйди прочь! – гаркнула экономка.

Алена упорхнула в недра апартаментов.

Сперанский вдруг тяжело вздохнул и заговорил каким‑то убитым голосом:

– Очень у вас в доме черно. В воздухе прямо‑таки висит боль. Похоже, тут недавно смерть побывала. Необходим сильный амулет‑оберег, иначе беда повторится. Хотите, сделаем?

– Эксклюзивно, – быстро добавила Нина, – из особых материалов. Дорого, но крайне эффективно.

– Спасибо, – каменным тоном ответила Виктория Николаевна.

– Вы не верите в силу талисмана? – прокурлыкала Нина.