— Па, можно подумать, что я этого Каплю в багажник засунул, а не всего — навсего случайно шел мимо по улице.

Андрей Климентьевич снова закашлялся, в надежде, что бывшая жена доведет его мысль до конца, ибо его собственные аргументы были исчерпаны. Мобильный телефон, лежащий подле него на журнальном столике, разразился отчаянной трелью.

— Извини, Юля! — Отец Клима схватил трубку и вышел из комнаты.

Когда отец вернулся, на нем не было лица.

— Дашенька съела бусы! — в ужасе объявил он.

— Как? — ахнула Юлия Павловна.

— Она решила, что это конфетки! — выкрикнул Андрей Климентьевич.

— Целую нитку съела? — воскликнул Клим.

— Не целую, но сколько, Женя не знает, — ответил отец. — Сначала Даша бусами просто играла, потом порвала их и часть бусинок проглотила. Женя у нее только две бусины успела изо рта вынуть.

Юлия Павловна уже достала из сумки ключи от машины.

— Давай я тебя подвезу, — предложила она.

— Не надо. Я сам, — выглядел растерянным папа.

— Надо. Ты ведь пешком пришел, — пыталась помочь ему мама.

Когда Андрей Климентьевич кинулся в переднюю одеваться, Юлию Павловну прорвало:

— И с одним — то ребенком справиться не мог, зачем было еще двоих заводить. А ты, — повернулась она к Климу, — сиди дома. Дверь запри. Никому не открывай. У меня ключи. И пожалуйста, хоть сегодня постарайся больше никого не спасать.

— Мама, ну что я, маленький? — возмутился сын.

— Лучше бы ты был маленький, — сказала Юлия Павловна, выходя из дома.

Глава 8

ЗЛОДЕЙКА СУДЬБА

После ухода родителей Клим почувствовал себя совсем скверно. С одной стороны, мог бы радоваться. Гроза миновала, родители переключились на другое, и мама, вернувшись, явно уже остынет. Осадок, однако, остался. На душе скребли кошки — черные и крупные, как Черчилль. И с младшей сестрой неизвестно, что будет. Вдруг операцию придется делать? Какая — то сплошная полоса неудач.

Клим побродил по дому. Заглянул в холодильник. Вид еды вызвал у него отвращение. Он в сердцах хлопнул дверцей, подошел к телефону и набрал номер Дианы.

— Ты жива? — едва услышав ее голос, поинтересовался Клим.

— Тот же самый вопрос я хотела задать тебе. Очень тяжело пришлось? — спросила девочка.

— Меня Дашка спасла. Слопала какие — то бусы. Теперь все уехали ее спасать.

— Кошмар! — воскликнула девочка.

— А я, понимаешь, чувствую себя полной сволочью, — продолжал Клим.

— Из — за чего? — удивилась Ди.

— Из — за всего. У предков своих проблем по горло, а я им еще добавляю. Мать знаешь как расстроилась!

— Ой, да не кори ты себя. Ты абсолютно ничего страшного не сделал. Хотя, если честно, — вздохнула Ди, — мне тоже перед родителями немного стыдно.

— Тебе немного, а мне выше крыши, — пробурчал Ахлябин. — Ну его к черту, этот банк. Не желаю больше к нему иметь никакого отношения!

— Клим, но, насколько я понимаю, с ним всё и так уже закончилось.

— И замечательно. Слышать больше не хочу про всех этих каплей с абгарычами! Достали, Ди, понимаешь?

— Вполне. Но ты всё равно перестань расстраиваться.

— Ладно, Ди.