А потом совершенно неожиданно тон вдруг изменился. В полицейский участок приехал новый следователь по имени Умар, и по его распоряжению Нокса и Гейл развели по разным камерам. Потом начались допросы. Долгие, выматывающие. Скошенные, в форме полумесяца, баки и пронзительные глазки придавали Умару слегка зловещий вид, но особенно раздражало то, что все показания воспринимались им с абсурдной подозрительностью. Он всячески старался поймать Нокса на противоречии самому себе, устраивал ловушки и искажал смысл сказанного. К Николаю Драгумису и его людям Умар не проявлял, похоже, ни малейшего интереса, словно убийства и прочие совершенные ими преступления были какой-то мелочью. Основное свое внимание он сосредоточил на передвижениях Нокса, пытаясь заставить англичанина признать факт незаконного проникновения на территорию раскопок, проводящихся Верховным советом по древностям в Александрии и Дельте.

— Понятия не имею, о чем вы говорите, — стоял на своем Нокс. — В этих местах не был, что они собой представляют, не знаю.

— Неужели? — Умар картинно нахмурился. — Тогда, может быть, объясните, каким образом фотографии этих объектов оказались в ноутбуке и памяти фотоаппарата, обнаруженных в вашем джипе?

Нокс понял, что попался. О фотографиях он успел позабыть. Запираться было бессмысленно, требовать адвоката — подозрительно. И то и другое показало бы, что ему есть что скрывать. Врать такому человеку и вовсе безумие. К тому же надо было принимать во внимание и репутацию Рика — после всех принесенных жертв Рик никак не заслуживал клейма гробокопателя. Пауза затягивалась, и следователь самодовольно ухмыльнулся:

— Я жду.

— Я не сделал ничего плохого и ни в чем не преступил закон, — ответил Нокс устало.

— Возможно. С вашей точки зрения. А вот в нашей стране вторжение на территорию исторических объектов считается серьезным преступлением. Тем более что за вами закрепилась определенная репутация. Вы ведь продавали антиквариат на черном рынке, не так ли?

— Чушь! — взорвался Нокс. — И вы сами это знаете!

— Объясните, откуда взялись фотографии.

Нокс нахмурился и, откинувшись на спинку стула, сложил руки на груди.

— Какие фотографии?

Умар хмыкнул.

— Знаете, какое вас ждет наказание на кражу исторических ценностей? Десять лет даже за покушение на кражу.

— Смешно. Я только что помог вашей стране сохранить важнейшее сокровище.

— Тем не менее, мистер Нокс, умный человек должен сознавать всю серьезность своего положения. Вы ведь умный человек, мистер Нокс?

Уловив в словах следователя скрытый смысл, Нокс посмотрел на него повнимательнее.

— Что вы имеете в виду?

— Я хочу сказать, что существует только одно объяснение вашего присутствия во всех этих местах. Объяснение, которому я готов поверить и которое готов принять с радостью.

— И в чем оно состоит?

— Состоит оно в том, что вы действовали с разрешения Верховного совета по древностям. В частности, с ведома и одобрения генерального секретаря совета господина Юсуфа Аббаса.

Вот оно что! Нокс закрыл глаза, покачал головой и рассмеялся.

— Ловко придумано. Получается, что я работал на Юсуфа, был его осведомителем и расследовал деятельность Драгумисов.