— Хорошие новости, — с улыбкой сообщил он. — Раз уж вы находитесь здесь, могу ими поделиться. Киностудия «Парамаунт» только что купила права на «Волшебника». Два миллиона долларов аванса. Они хотят, чтобы главную роль играл Шон Коннери, а принца — Том Круз. Ну, что скажете?

Журналист уважительно улыбнулся:

— Скажу, что вы стали на два миллиона долларов богаче. Примите мои поздравления. Крафт чуть поклонился:

— Погодите, пока включится торговля. Вот где настоящие деньги.

— Вы пишете свои книги в расчете на продажу экранизаций? — спросил журналист.

Пока он от Крафта добился слишком мало, чтобы это удовлетворило его самого или его журнал. Крафт за два года опубликовал три романа, которые почти все время оставались в списках бестселлеров. Только книг в твердом переплете было продано свыше пяти миллионов. Но больше о нем никто ничего не знал. Несмотря на свой шумный успех и славу, он во многом оставался загадкой. Он утверждал, что находится в изгнании, но отказывался говорить, откуда его изгнали. Он утверждал, что он политэмигрант.

— Я пишу, чтобы меня читали, — непреклонно ответил писатель. — А все, что происходит потом, решает потребитель. Конечно, я хочу заработать деньги. Но больше всего я хочу быть счастливым.

Журналист нахмурился:

— Это звучит немного…

— Наивно? Да, наверное, это так. Но я в жизни немало испытал и перепробовал, и побывал во многих местах, а в результате не получил практически ничего. Что у меня есть — только я сам, а мое творчество — это продолжение моей личности. Знаете, ведь очень трудно отделить одно от другого. Писатель не может просто отметиться на проходной, отправляясь домой по окончании рабочего дня. Он постоянно носит свою работу с собой: думает о ней, оттачивает каждую фразу, словно чистит фамильное серебро. Если вы ею недовольны, вы вынуждены жить с этим недовольством. Вот почему я хочу быть счастливым в том, чем занимаюсь. Быть счастливым важнее, чем быть богатым.

— А быть счастливым и богатым еще лучше, — напомнил ему журналист. — За вами числится несколько поразительных успехов подряд. А вы часто вспоминаете свое житье до того, как вас начали публиковать?

Крафт улыбнулся:

— Постоянно. Однако я заметил попытку обойти меня. Позвольте вам напомнить, что, сколько бы вы ни старались, вы не заставите меня рассказать о моей прежней жизни. Только на этих условиях я согласился давать вам интервью, так ведь?

— Так вы сказали. Но моим читателям очень любопытно побольше узнать о вас. Вы не можете этого отрицать.

— А я и не отрицаю. И очень ценю их интерес.

— И все-таки не поведаете, как вы жили до того, как начали печататься?

— Я дал обещание этого не делать.

— Кому?

— Неким людям. Большего я говорить не намерен. Увольте!

— Тогда давайте поговорим о ваших персонажах и попробуем проникнуть в вашу жизнь через черный ход, если можно так выразиться. — Журналист лелеял мечту когда-нибудь тоже опубликоваться. Он воображал, что прекрасно владеет словом. — Они основаны на реальных людях из вашей прошлой жизни? Например, недальновидный король вашей волшебной страны, его недотепистый придворный волшебник и грубоватый пес, который служит ему писцом?

Крафт медленно кивнул:

— Да, такие люди существуют.