Николай Добролюбов. Школа
«…Странно, право, как это у нас совмещается одно с другим: учителей множество бесчисленное, а учиться все-таки не у кого… Мы долго недоумевали, отчего это происходит, и наконец пришли вот к какому печальному заключению. Учителя наши обыкновенно проповедуют то, что нам или вовсе не нужно, или давно известно; а что нам нужно и неизвестно, того они и сами хорошенько не знают и даже не считают нужным знать. Мудрено ли, что при таких порядках толпы наставников не находят учеников, а толпы учеников не знают, к кому обратиться за дельным и истинно полезным наставлением…»
Школа Издание для юношества. Выпуск I. СПб., 1858
Вот и еще издание с претензией поучать юношество. Сколько у нас учителей-то развелось! А всё жалуются на то, что не у кого учиться… Странно, право, как это у нас совмещается одно с другим: учителей множество бесчисленное, а учиться все-таки не у кого… Мы долго недоумевали, отчего это происходит, и наконец пришли вот к какому печальному заключению. Учителя наши обыкновенно проповедуют то, что нам или вовсе не нужно, или давно известно; а что нам нужно и неизвестно, того они и сами хорошенько не знают и даже не считают нужным знать. Мудрено ли, что при таких порядках толпы наставников не находят учеников, а толпы учеников не знают, к кому обратиться за дельным и истинно полезным наставлением… Ну вот хоть бы, например, выходит книжка под названием: «Школа». Издала эту «Школу» какая-то Наставница детей. На обертке книжки напечатано, что она назначается для учеников от 10 до 12 лет, но что потом она возрастет и созреет, по мере возрастания и созревания ее читателей, и что цель ее состоит в том, чтобы «раскрыть читателям в полном, по возможности, виде учение религии и пользу наук с их практической стороны». Для достижения этой цели «статьи «Школы» будут читаны вслух одним из учеников под руководством наставника или самим наставником». Прекрасно. Посмотрим же, какого рода статьи вошли в первый выпуск «Школы», назначенный для десяти– и двенадцатилетних читателей.
Начинается с «Нескольких слов к ученикам моим». В нескольких словах этих объясняется, что всякий человек родится затем, чтобы выполнить известную обязанность, возложенную на него самим богом, что обязанность эта называется призванием человека, что в школу поступают затем, чтобы «угадать свое призвание», и что помощью при этом могут служить книжки, издаваемые г-жою Наставницею под именем «Школы». Надеемся, что никто не упрекнет это предисловие в излишней логичности и ясности, особенно для десятилетних читателей. Но все-таки в нем выражается взгляд Наставницы, довольно оригинальный, и потому мы позволим себе несколько остановиться на ее предисловии.
По мнению г-жи Наставницы, каждый человек от самого рождения назначается к тому, чтобы выполнить известную какую-нибудь обязанность, «и обязанность эта не одна и та же для всех людей». Иначе сказать – один человек от рождения призван к тому, чтобы быть лекарем, другой к тому, чтобы управлять министерством, третий к тому, чтобы шить сапоги. В школу детей отдают собственно затем, чтобы они угадали там, министрами, солдатами или портными родились они. Чтобы угадать это, нужно долго трудиться, но «наконец вы угадаете свое призвание, – говорит Наставница своим ученикам, – и тогда вам остается просить у бога сил к выполнению этого призвания». Не правда ли, отрадно прочесть такое предисловие, встретить такой взгляд после всех толков о значении общего и специального образования, которые так шумно раздавались в нашей литературе в последние два года? Кажется, кто не повторял известного эпиграфа известной статьи Пирогова, гласящей, что прежде нужно образовать людей, а потом уже солдат, портных, министров и так далее. |
