Мужчины все теснее смыкались вокруг нас. Подруга неосознанно, словно загнанный зверек, оскалилась на них, но продолжала попытки что-то объяснить. Достучаться! Нет, так не пойдет! Я выпрямилась, магией уменьшила свою котомку и закрепила на поясе. Поведя плечами, выпустила крылья и частично перешла в боевое состояние, чтобы привлечь внимание.

Я точно знала, как сейчас выгляжу: кожа светится мягким солнечным светом, крылья переливаются, словно сделанные из настоящего золота, а зеленые разводы и кромка на них яркие, как трава после дождя, так и манит дотронуться, окунуться в весеннюю свежесть.

Окружающие замерли, а я как можно спокойнее приказала Невель:

— Скажи им! — отметив ее неуверенную улыбку и согласный кивок, продолжила: — Я — феида, я — свет, я — лютый враг Тьмы и никогда не буду на ее стороне. Рядом орудует черный маг, он сеет зло. Я ощутила откат от кровавого ритуала, поэтому мне стало плохо. Мы не сможем его остановить, и я не знаю, чего он добивается. Нам всем надо приготовиться к тому, что он вызвал или сотворил…

Невель дрожащим голоском переводила, а в зале постепенно воцарялась тишина. Люди потрясенно смотрели на меня. Но длилось затишье недолго, пока мы не услышали далекий жуткий вой и единичные крики людей.

Я тяжело вздохнула: и в этом мире меня не отпускает из своих объятий война. Боги, как же я ее ненавижу, кто бы знал! Затем, со знакомым, но вовсе не радостным звуком вытащила один из своих верных заговоренных мечей, чем запустила цепную реакцию у остальных гостей таверны. Все дружно рванули на выход, и мы с Невель в том числе. Подруга подхватила свою котомку, а потом, недолго думая, еще и два столовых ножа, которые подали нам с ужином.

Переглянувшись, мы понятливо ухмыльнулись. Уж кому как не ей, потерявшей отца и деда в битве с волколаками, знать, что запасной нож лишним в бою никогда не будет.

На улице стало слишком людно, и все, замерев, смотрели в сторону пригорка с восточной околицы села. А ведь мы с Невель всего-то чуть левее прошли совсем недавно. А сейчас оттуда ползла, прыгала, ковыляла, медленно раскачиваясь, в общем, перла нежить. Мои крылья больше никого не впечатляли, про нас сразу забыли, когда появилась более реальная и к тому же видимая угроза. Кромешная тьма рассеялась, луна и звезды, уже вступившие в свои права, давали неплохое освещение. И тем чудовищнее выглядела надвигающаяся масса восставших покойников.

— Зомбя-я-я! — заорали слева от нас.

Мы с Рыжухой обернулись и с ужасом увидели, что и с запада на деревню надвигается протухшее, полусгнившее, темное воинство.

— Мужики! Мужики! С другой стороны тоже прут со старого погоста, — услышали мы вопли людей, бежавших между домами.

Я дернула за руку заскулившую подле меня от страха Невель, чтобы не забывала переводить. И пока слушала ее, видела, как она шарит взглядом по округе, выискивая возможность сбежать. Положив руку ей на плечо, мрачно выдохнула:

— Поздно бежать! Сильный маг и волна мощная, видишь, как далеко прошла…

— Что же делать-то? — отчаянно выпалила она.

— Драться! — глухо сообщила я ей очевидное.

И тут, наконец, увидела местных женщин. Разных: больших и маленьких. Большинство — в теле. Одеты в вышитые на груди рубахи и длинные юбки. В таких нарядах не очень-то повоюешь. Но еще больше меня удивило, что высыпавшая на главную улицу женская половина деревни истерично причитала, прижимая к себе детей. Именно это вызвало у меня кратковременную оторопь и дезориентацию.