|
Ласковый сизоносый полковник умело прятал и хищный, проницательный взгляд умных серых глаз, и обширные познания. Полковник был тертым, битым и лукавым. Он читал им, смешливым легкомысленным студенточкам, азы военного перевода. Несмотря на солдафонские повадки, полковник умело парировал эстетские шуточки и при этом ухитрялся вдалбливать военные термины, принятые в армии США, в хорошенькие головки, увлеченные теориями Морозова, Льва Гумилева и Лотмана или французской косметикой и английскими тряпками. Причем вдалбливал надолго. Лизавета до сих пор могла нарисовать схему организации вооруженных сил потенциального противника. Помнила она и суровый ответ полковника на занятии, посвященном допросам военнопленных. Они прочитали образцы допросов, а потом ехидно поинтересовались, почему, мол, составители учебника так уверены, что пленные будут охотно отвечать. Полковник нахмурился и спокойно сказал: «Ваше дело – перевести вопрос и ответ. А о том, чтобы отвечали, позаботятся другие». И была в его хмуром взоре мрачная мощь и неумолимая сила, свойственная «тому, кто знает и может».
Нечто подобное читалось и в увещеваниях Фельдмаршала, упорно прощавшего Саше и Лизавете мелкие подковырки и ласково добивавшегося своего. – Ребятки, я многое о вас знаю. Знаю, что вы сами запутались в трех соснах, и хочу вам помочь. – Мы должны ему верить… – задумчиво произнесла Лизавета. Это был уже не вопрос. – Еще чего! – откликнулся более упрямый Маневич. – Ребятки, это за вами охотятся, и я должен понять, почему вы понадобились этим недоумкам! – Это кто недоумки? Те, кто нас, салажат, и тебя, профи высокой пробы, сюда законопатил? – Саша, ты не прав, – интеллигентно ответил Георгий, и снова в его голосе послышался звон булата, того самого булата, который упорно повторяет, что «все возьмет и все его». Он говорил тихо и твердо: – Чтобы отсюда выбраться, я… мы должны знать максимум и не наделать элементарных ошибок. Вы уже непредусмотрительно сунулись не в свое дело… – Георгий заметил, что Саша опять собирается возражать и скандализировать, и чуть повысил голос: – Я знаю, что вы каким-то образом докопались до двойников. Как – не знаю. Мы вообще поначалу думали, что вы в деле с той стороны. Зотов на допросе то и дело повторял, что все журналисты – провокаторы. – А откуда вы узнали про двойников? – Господин Поливанов рассказал. Он был почти в деле. Да и Зотов кое-что добавил… – А что, контрабанду Зотова вы устроили? – еще раз сунулась с вопросом Лизавета. Раз уж усатый решил раскрыть карты, то грех не въехать в информационный рай на кончике его языка. Георгий, вероятно, понял причины ее настырности и хмыкнул: – Предположим. – Значит, вы связаны с… как бы это получше выразиться… с государственной службой? Или вы, хоть и состоите на гособеспечении, работаете на свой страх и риск? – Я работаю на вполне государственную организацию. – Приказ, так сказать, выполняете? – Почему «так сказать»? – Нет? Значит, к обитателям этого дома вы отношения не имеете? – Ни малейшего! – честным голосом ответил Георгий. Естественно, Саша Маневич не мог не вмешаться: – Слушай, что ты с ним разговариваешь? Он тебе сейчас такого нагородит. Просто-таки герой России. Кавалер ордена Белого орла! Он же хочет нас расколоть! – Пока он сам колется, – резонно возразила Лизавета. – Ну да, жди! Он тебе расколется! Ты что, про Зотова не знала или про Поливанова не догадывалась? – Снова объяснять, – вздохнул Георгий. |
