«Мне это снится», — подумала Вера, ущипнув себя за руку.

Руки тоже были чужие: запястья уже, пальцы длиннее и тоньше. Такие кисти почему-то наводили на мысли о ловчей птице или злобной старой ведьме, особенно если хищно скрючить пальцы. Вдобавок Вера никогда не носила подобного маникюра: во-первых, в госучреждении не принято, во-вторых, не по возрасту (не девочка-подросток уже!), в-третьих, как посуду-то прикажете мыть с замысловато расписанными и позолоченными ногтями такой длины? Да и стоит подобное удовольствие недешево… Мало позолоты — в ноготь на среднем пальце продето крохотное колечко с блестящим камушком! Возможно, не стразиком.

Так или иначе, эти руки явно никогда не знали домашней работы.

И татуировок у Веры не было. Ну, в подростковом возрасте, помнится, они с приятельницами разрисовывали кожу шариковыми и гелевыми ручками, лепили переводные картинки с азиатскими драконами и непонятными иероглифами, но то когда было-то? Теперь же тыльную сторону кисти сплошь покрывал замысловатый тонкий узор. Обвив запястья, он уходил выше, к локтям и, похоже, достигал плеч. А может, и не только…

Вера окончательно сбросила одеяло, чудом не зацепив ближайший канделябр. Одежды на ней не оказалось, и это само по себе было странно: Вера очень не любила спать раздетой. Не потому, что считала это неприличным, просто не слишком приятно, когда с утра пораньше по твоей голой спине гарцует увесистый кот, а стоит дернуться, впивается всеми когтями, чтобы удержаться!

Она зажмурилась, вздохнула поглубже, открыла глаза и внимательно посмотрела на себя.

Тело явно принадлежало кому-то другому, никак не Вере. Слишком гладкая кожа, слишком длинные ноги, слишком… гм… выразительная интимная стрижка. И татуировка на всей видимой поверхности кожи: как Вера и предположила, на плечах узоры не заканчивались.

Не выдержав, она встала и подошла к роскошному трюмо — босые ноги утопали в ковре по щиколотку, — посмотрела на себя уже в зеркало…

И осела на пуфик.

Удивительно, но отражение очень походило на нее, какой она была в юности: рослая, «справная», как говаривал дед. Осанка — королеве впору, плечи гордо расправлены, не ссутулены из-за многолетней сидячей работы. Фигура… С такой фигурой прямой путь в фотомодели! Хотя нет, сейчас в моде другой типаж, а такие статные девицы когда-то хорошо смотрелись на плакатах или там картинах Дейнеки…

Волосы — копна непокорных темных кудрей, в свете свечей отливают медным блеском. Мороки, должно быть, с этакой гривой! У Веры когда-то была коса ниже пояса, она хорошо помнила, сколько с ней возни.

Лицо… Симпатичное лицо, даже очень. Интереснее, чем у Веры, во всяком случае: с широкими скулами, твердым подбородком, большими карими глазами и красиво очерченными губами. А вот нос такой же, вызывающе вздернутый. И брови густые, широкие… Впрочем, это-то как раз сейчас модно.

«О чем я думаю?! — спохватилась Вера. — Какие фотомодели, какие брови? Где я и почему я — не я?! Может, я сошла с ума? Или мне это снится?»

Она еще раз огляделась по сторонам. Нет, таких ярких и подробных снов она никогда не видела… Вдобавок щипки не помогали проснуться. Вот разве что… Вера вздохнула и сунула палец в огонь свечи.

Пламя не обжигало.

«Точно, свихнулась, — подумала она, глядя на свою руку. Маленький огонек переселился на длинный ноготь и теперь мерцал на нем, угрожая погаснуть. Вера сжалилась и посадила его обратно на фитиль. — А может, нет? А просто… Как это в кино бывает — раз, и проснулась в другом месте, в другом теле… Понять бы только в чьем? И почему именно я?»

Впадать в панику Вера не собиралась, это противоречило ее натуре.