|
Кроме того, он преподнес мне еще один подарок — слова моего отца. Они останутся со мной надолго, даже когда розы умрут. Я склонилась, чтобы понюхать розы. Их запах был свежим и мирным, словно они пришли из мира, где я никогда не была, но не теряла надежды когда-нибудь появиться. Я не особо люблю цветы, но эти… Надо признаться, они были красивы. Я опустила письмо в карман, и тут на кухню зашел Вин. Он спросил меня, кто прислал цветы, и, не знаю почему, я соврала:
— Один из родственников не смог присутствовать на похоронах бабушки. — Выглядят дорого, — отметил он. — Мне пора идти, встречаюсь кое с кем из «группы». — Так быстро? — сегодня я с ним почти не виделась. — Аня, я тут провел восемь часов! Вин ушел, и я села у кухонного стола, рядом с моими розами, и перечитала открытку. Хотелось бы знать, почему Юджи был в бездне отчаяния. Не связано ли это со смертью его отца? Или это случилось раньше? Я вспомнила, что когда-то его похищали, еще мальчиком. Вроде бы тогда (хотя я точно не помню) он потерял палец. И снова я перечитала открытку; можно сказать, благодаря ей я почувствовала, что меня кто-то увидел и понял. Я провела почти всю свою жизнь, пытаясь сделать нас невидимыми, то есть живыми и здоровыми. И тут кто-то догадался, кто-то увидел, кто-то передо мной извинился. И не просто кто-то, а человек, который находился в такой же ситуации, который знал ее изнутри, который страдал так же, как и я. Я больше не была одна. Я положила открытку обратно в карман и пошла в комнату бабушки, чтобы вернуть пистолет в шкаф.
XVII Я строю планы на лето
Вернувшись в школу, первым делом я пошла поговорить с учителем Нетти. Во время болезни я пришла к решению насчет этого лагеря для одаренных детей, а именно — что я должна приложить все усилия к тому, чтобы Нетти туда поехала. Услышав эту новость, мисс Бельвуар отреагировала (как и следовало того ожидать) самым смешным образом — обняла и расцеловала меня, а потом загрузила инструкциями, телефонными номерами, сроками и ценами. — Сейчас мы обе работаем над этой благородной задачей, — сказала она мне напоследок. Но я не хотела работать с ней; у меня и так было предостаточно забот. Общение с мисс Бельвуар заняло больше времени, чем я предполагала, так что я опоздала на пять минут на урок доктора Лау. Обычно она спокойно относилась к опозданиям, особенно моим, но в этот день она взглянула на меня поверх очков и сказала каменным голосом: — Мисс Баланчина, я бы хотела поговорить с вами после урока. Она сказала это тем тоном, который доводил моих одноклассников до предобморочного состояния. Я села на свое обычное место рядом с Вином и стала ждать наказания, которое должно было последовать через час. Я любила доктора Лау и была хорошей ученицей, но в этот год явно не блистала — пропустила почти месяц занятий, а наверстывать упущенное в криминалистике было особенно тяжело, учитывая большое количество лабораторных занятий. Прозвенел звонок, и я сказала Вину, чтобы он не ждал меня. — Удачи, — пожелал он. Я медленно подошла к столу доктора Лау, подавив позыв немедленно извиниться за свои пропуски. Начать извиняться, даже не выслушав претензии, — слабость, которая приводит к тому, что на пустом месте возникают новые обиды. (Еще одна строка из папиного учения, если вы еще не догадались об этом.) — Ах да, мисс Баланчина. Я хотела бы, чтобы вы взглянули вот на это. Она щелкнула по экрану, чтобы выслать файл на мою доску. Я открыла его и увидела следующее: «Летний лагерь для юных криминалистов 30 июня — 15 августа 2083 года Вашингтон, округ Колумбия Под руководством ФБР и Национального общества криминалистов Крайний срок подачи заявок: 8 апреля 2083 года Учителя, мы ждем заявок от ваших лучших молодых криминалистов. |
