Бен не закончил фразы, так как вернулся экипаж. Дрю смутно расслышал шелест юбок — и тут на него обрушился освежающий ливень поцелуев.

Габриэль цела и невредима. И Дрю с благодарным чувством снова закрыл глаза. Теперь можно было позволить себе отключиться.

— Не смей закрывать глаза! — требовательно воскликнула Габриэль, и на лицо Дрю упала капля соленого дождя. — Черт тебя возьми, Дрю! Гляди на меня!

Дрю послушайся. Изящная шляпа сбилась набок, перья на ней изломались и запылились. Белокурый парик съехал на сторону — наверное, тогда еще, когда он втолкнул Габриэль в экипаж. Он не мог удержаться от улыбки: она выглядела почти такой же замарашкой, как старина Гэйб.

Габриэль покачала головой, пристально глядя на Дрю, и наконец тоже улыбнулась: она увидела себя его глазами. И ласково коснулась ладонью его щеки.

— Я тебя люблю, — тихо сказала она, — и эту твою глупую улыбку тоже.

Но тут она разглядела, что по дорогой ткани его нового щегольского костюма расползается ярко-алое пятно.

— Дрю… — прошептала она.

— Нет, рана не очень серьезная, — отозвался Дрю, не понимая, почему голос его так слаб.

— Проклятье! — Кейн О'Брайен присоединился к Бену. — Хватит разговоров, надо остановить кровотечение.

Дрю шевельнулся и не смог удержаться от стона.

— Элизабет мне за это голову оторвет, — проворчал Бен.

Он принялся расстегивать промокшие от крови сюртук и рубашку Дрю.

— Сколько же на тебе этих проклятых одежек, — пробормотал он и в конце концов, потеряв терпение, разорвал рубашку. Он нахмурился, увидев шрамы от прежних ран, и помрачнел еще больше, как следует разглядев свежую.

— Пошевели рукой, — скомандовал он.

Дрю послушался, вызвав новый приступ нестерпимой боли. Впрочем, предплечье и кисть руки двигались свободно.

— Задеты только мягкие ткани, — сказал Бен небрежно, передернув плечами, и Дрю понял, что сказано это лишь для того, чтобы успокоить Габриэль.

В глазах бывшего шерифа отразилась нешуточная тревога.

Тогда Дрю решил подыграть ему.

— А что, Торп действительно мертв? — спросил он.

— Окончательно и бесповоротно, — мрачно ответил Бен, — и два бывших шерифа могут засвидетельствовать, что он напал на экипаж простодушного шотландского графа, который решил вместе со своей дамой прокатиться по окрестностям.

Дрю скорчил гримасу.

— Неужели надо представлять дело таким образом?

Бен усмехнулся:

— А что? Мне нравится!

— Да что за важность, как все это будет представлено? — вмешался О'Брайен. — Надо поскорее перевязать рану и доставить Камерона к врачу. Меня дома ждет жена.

— Меня тоже, — вздохнул Бен, — и она наверняка меня удавит за то, что ее драгоценного братца подстрелили.

С укором глянув на Дрю, он стянул с себя куртку и принялся расстегивать рубашку.

— И не вздумай, — еле шевеля губами, сказал Дрю. — Не порть рубаху… и не перевязывай.

— Да какого черта…

— Для этого… есть подавала, — пояснил Дрю, пытаясь расшевелить потрясенную видом крови Габриэль.

— Подавала? — удивился Бен.