– Элен и Манро всегда были ко мне добры, – добавила Анна и подняла на Тора растерянный взгляд.

– Я понимаю.

Она нерешительно отняла руки. Понимает ли он, какая она бесстыжая, неблагодарная тварь? Ведь на самом деле ей плевать на то, что подумают Элен и Манро! Понимает ли он, какая она безнравственная, развратная особа, ведь ей хочется целоваться с ним снова и снова!

– Пойду-ка я лучше за ключами! – выпалила Анна и резко отвернулась.

– А я за шатрами, – буркнул Тор.

Они двинулись в противоположные стороны. Анна уже собралась отворить дверь в соседний коридор, как вдруг повернулась и бегом кинулась к Тору.

– Нет, это сильнее меня! – в отчаянии сорвалось с ее уст. – Я понимаю, что буду гореть за это в аду, но ничего не могу поделать!

Она встала на цыпочки, торопливо поцеловала Тора в губы и бросилась обратно.

Тор остался стоять неподвижно, прижав пальцы к губам.

Следующие два дня были заполнены бесконечной суетой. Элен гоняла Анну с утра до ночи по соседям и родственникам из кланов Форрестов и Бернардов с приглашениями на праздник. Ей пришлось также делать покупки и устраивать сцену для бродячих артистов, которых нашел Манро. На ней же лежала обязанность проследить за тем, чтобы оба замка были чисто убраны.

Пока Элен металась между кухней и обширным лугом под стенами Ранкоффа, где предполагалось расставить столы для гостей, Анна руководила горничными, убиравшими покои в Ранкоффе и Данблейне. Нужно было не только навести порядок, но и раздобыть дополнительные кровати для съезжавшихся в Ранкофф почетных гостей.

Насколько Анна могла судить, Манро тоже не давал Тору сидеть без дела. Конюшни пришлось освободить, чтобы разместить там гостей попроще, и животных отогнали на дальний луг. Все свободное время Тор пропадал на охоте: для обильной праздничной трапезы всегда требовались горы дичи.

Анна натыкалась на Тора по десять раз на дню, но оба были слишком заняты и не имели возможности перекинуться хотя бы парой слов, к тому же вокруг всегда было полно народу. Анна сочла, что так даже лучше. Угар от поцелуев мало-помалу развеялся, и на смену ему пришли раскаяние и страх. Она вспомнила, что имеет дело с диким, неотесанным викингом, и уже жалела о своей беспечности. Умом Анна понимала, что ей следует держаться подальше от Тора, тогда как сердце говорило совсем иное. Стоило увидеть его мощную, рослую фигуру – и все ее прежние страхи и сомнения улетучивались. Она начинала грезить о его поцелуях, о прикосновениях и робких ласках, от которых сладко замирало в груди.

Подчас ее мысли становились настолько неприличными, что Анне делалось стыдно. Пожалуй, отец не ошибется, если как можно скорее найдет ей жениха. Ее давно пора выдать замуж.

Вечером последнего дня апреля в обоих замках было не протолкнуться. Друзья и родные Элен и Манро приехали заранее – так же как и простой люд, никогда не упускавший случая повеселиться за господский счет. Крестьяне собрались со всей округи и расположились кто где мог. Им пришлось потесниться, чтобы дать место торговцам, надеявшимся выгодно продать свой товар во время гулянья.

– Подъем! Подъем! – закричала Лия, как только первые лучи солнца проникли сквозь ставни.

– Подъем! Вставайте! – вторила ей Джудит.

Из-за тесноты девочек уложили на полу в спальне у Анны, и теперь они дружно атаковали ее кровать.

– Первое мая! Белтейн! – сообщила Лия, решительно отдернув полог. – Вставай!

Анна с радостным смехом схватила девочек в охапку и прижала к груди. Вся троица кубарем скатилась с кровати и в ночных сорочках кинулась к окну, чтобы распахнуть ставни и полюбоваться чудесным праздничным утром. Воздух был еще по-ночному прозрачным и свежим, но солнце светило так ярко, что Анна зажмурилась.