Наконец Майк понял, что не может больше ждать. Слишком многое надо было сделать. Часть его силы – если не энергии – вернулась к нему и толкала его к действию. Он осторожно нажал на крышку люка. Она удерживалась магнитами и легко открывалась с любой стороны. Крышка откинулась наружу, в темноту комнаты. Майк глубоко вздохнул с облегчением и выполз из мусоропровода. Он подошел к столу Кокли, опустился в кресло. Заказал по линии автодоставки небольшой, но питательный ужин и, до того как еда возникла в доставочной нише, успел перенести большую часть смеси из пота и сажи с рук на штаны. Еда состояла в основном из белковых капсул, но там еще был сандвич с синте-мясом и чашка настоящего кофе. К этой скромной трапезе Майк добавил глоток виски из бара. Обжигающее ощущение в горле было приятным. Майк почти почувствовал себя новым человеком.

Часы сказали ему, что сейчас семь вечера. Оставалось еще пять часов до того, когда он должен будет явиться в “Башни Кокли” и забрать Лизу. И еще – убить Кокли. Он запрограммировал часы подать ему сигнал в нужное время и улегся на дерматиновую кушетку. Ему необходимо восстановить силы настолько, насколько это возможно. Анаксемандр Кокли не был человеком, которого легко можно было одолеть, а тем более – убить.

Когда Майк проснулся по сигналу, он ощутил себя бодрым и сильным. До полуночи оставался час – этого хватит, чтобы добраться до “Башен”, убить Кокли и спасти Лизу. Да еще оставался приличный запас времени. Майк встал, потянулся, проверил свою готовность к действиям. Он был весь в грязи, но принять ванну не мог. Одежда была изорвана, но ему не во что было переодеться. Зачесывая одной рукой волосы назад, второй он проверил, на месте ли газовый пистолет. Вибропистолет отняли, но Кокли все-таки проглядел другое оружие – куда более компактное, но не менее убийственное. Майк резко взмахнул рукой и улыбнулся, когда газовый пистолет оказался у него в ладони. Он работал. Вернув пистолет в потайную кобуру, Майк подошел к столу. Он помнил, что компьютер настроен на поиск Аппалачского убежища, и думал, что может уничтожить данные. Однако он смог только остановить поиск там, куда добрался компьютер. Кокли ввел блок, предупреждающий уничтожение уже полученных сведений. Майку пришлось удовольствоваться отсрочкой на несколько часов. Кроме того, не время было возиться с механическими игрушками – пора идти.

Коридор был безлюден и освещен дежурными лампочками в каждом его конце. Майк свернул налево, где была лестница. Вестибюль оказался пуст, впрочем, как и улица.

Майк шел по городу пешком, потому что аэромобили находились в гараже, где мог оказаться дежурный. Кроме того, теперь у него не было своего аэромобиля – теперь он считался мертвым. Майк представил себе выражение лица Кокли, когда “мертвец” войдет в ванную комнату и выпустит старой свинье кишки с помощью газовой пули. Однако, резонно заметил он себе, было бы глупостью позволить Кокли увидеть его. Осторожнее и разумнее будет выстрелить мерзавцу в спину. Майк перешел от мыслей о жертве и убийстве к размышлениям о ночи. Пьер учил его никогда не думать о схватке, но готовиться к ней, успокаивая нервы. А ночь успокаивала. Легкий снег падал с неба, пушистый и холодный. Если он не растает, то скроет великолепным белым ковром грязь и серый лед. Деревья уже покрывал белый иней, он был словно роскошные седые кудри. Улицы казались чистыми и сверкающими. Желтые и синие уличные фонари ярко освещали мостовую.

Ветер был сладким.

Снег бил в лицо Майка, оседал на ресницах и превращался в воду, то и дело затуманивая глаза.

Майк подошел к “Башням Кокли” вовремя. Он остановился у двери здания, где жила Лиза, осматривая вестибюль и привратника. Потом достал из кармана карточки Мелоуна, которые Кокли не конфисковал у него, и сунул электронный ключ в замок.