– Это долгая и серьезная история. Paгнар, и я никогда не стал бы говорить об этом, как не говорил до сих пор, если бы так уж странно не сложились обстоятельства… Насколько мне не изменяет память, ты когда‑то сказал, что стал бессмертным одним из последних, я же – одним из первых. Я ведь почти на век старше тебя… – Илайдж вновь усмехнулся, явно погружаясь в воспоминания. – А мой дядя, в свою очередь, был на сто лет старше меня, и он тоже был бессмертным.

Видя, как я изумленно вскинул брови, Илайдж пояснил:

– Мой дядя – тот Человек, которого называли Гроссмейстером!

Я поперхнулся. Ведь если в истории Человечества и была какая‑нибудь загадочная фигура – так это Гроссмейстер. О нем ходило множество легенд, подчас противоречащих друг другу, но в основном сводившихся к тому, что в Последний век Империи этот Человек создал для каких‑то непонятных целей союз Людей, наделенных необыкновенными способностями, и это сообщество сыграло в войнах немалую роль, но затем Гроссмейстер погиб – и этим все легенды заканчивались… А сейчас весельчак и пьяница Илайдж объявляет, что он – племянник Гроссмейстера. Я с нетерпением ждал продолжения, и оно последовало. Илайдж начал свой рассказ, перевернувший все мои представления о прошлом и настоящем.

– Мой дядя родился как раз тысячелетие назад в Столице Империи. По свидетельствам родителей, он рос, мало чем отличаясь от своих сверстников, разве что был куда более энергичен. В двадцать дет он покинул семью, и с тех пор долгие годы о нем никто ничего не знал. Не исключено, но это лишь мое предположение, что дядя провел их именно на этой планете. Вновь он появился уже в начале последнего века, когда хоронили отца, тогда‑то я его впервые и увидел. Невысокий, худой, очень самоуверенный и очень молодо выглядящий Человек, забавлявший всех тем, что никогда не расставался со своей Шпагой, с этой Шпагой… Однако вслух над ним никто не насмехался – от него веяло какой‑то странной силой, и он был необычайно умен и прозорлив. Дядя пробыл с нами недолго, вновь куда‑то исчез, и в следующий раз я встретился с ним, когда он уже был "прославленным и легендарным Гроссмейстером и собирал свой союз…

В те времена я только что стал бессмертным, был легкомыслен и мотался без всяких целей по всей Галактике, что было весьма нехарактерно для других Людей, как ты, может быть, помнишь. Найти меня было, по‑моему, невозможно, но ему это удалось, и он с ходу заявил, что собирается сделать мне очень серьезное предложение. Я хотел было сразу отослать его подальше, но решил все же выслушать, а после резко изменил свое мнение.

По его словам, все, что происходит с Человечеством, то есть эта деградация, не видеть которую мог только слепой, – процесс достаточно естественный, но протекающий как‑то чересчур быстро, а это значит, что существует некая сила, ускоряющая регресс.

Поначалу это показалось мне чистой воды измышлениями, но приведенные аргументы были достаточно весомы, и дядя меня убедил. Хотя что представляет собой противник, он сказать не мог… или не хотел. Что любопытно, этого я так и не выяснил… Впоследствии все мы просто выполняли указания Гроссмейстера и совершенно не понимали партии, которую он разыгрывал в масштабах Галактики. Пожалуй, лишь Яромир всегда знал больше других… – При упоминании этого имени я невольно напрягся, однако перебивать не стал. – Да, возвращаясь к тому разговору… Дядя очень туманно намекнул, что владеет никому не известными и очень мощными силами и может противостоять этому врагу нашей цивилизации. Но в одиночку бороться невозможно, и он собирает небольшой, как он выразился, Клуб, а Люди, прошедшие испытание и попавшие в Клуб, получают большие возможности. Он, без сомнения, говорил тогда правду, его действительно беспокоила судьба Человечества. Я тоже разделял его тревогу и отправился с ним на эту планету.