Первые две самые несложные задачи Наташе удалось решить, но на третьей она встряла, безнадежно пытаясь вспомнить формулу, которую вчера так старательно записывала в шпаргалку. Винила теперь Костина в том, что тот отвлек ее и помешал запомнить саму формулу. Она писала ее на автомате. Шпаргалка лежала в потаенном кармашке в рукаве пиджака. Под партой она легко могла ее вынуть и быстро взглянуть. Ей нужен был всего лишь один символ. Девушка осмотрелась вокруг. Колесников шел по соседнему ряду справа от нее. Слева Костин усиленно грыз колпачок ручки, думая над непонятным графиком.

– Я выйду на пять минут, – бросил второй преподаватель Колесникову и направился к дверям.

Завкафедрой кивнул быстро, крепче сжав руки на груди, и осмотрелся вокруг на прилежных студентов. Наташа поняла, что это ее шанс и достала шпаргалку. Посмотрев формулу, она попыталась запихнуть ее обратно в кармашек, но однокурсник, сидящий прямо за ней, громко чихнул. Колесников зыркнул туда и пожелал студенту здоровья. У Наташи от волнения пальцы разжались. Бумажка соскользнула с кожи, сначала осела на гладкую ткань брюк, а потом ее судорожным дыханием отнесло в сторону и на пол. Девушка зажмурилась от досады. Клочок шпаргалки упал ровно посередине между ее партой и Костина. Парень был сильно увлечен задачей и не заметил испепелявшего его отчаянного взгляда подруги. Наташа сжала кулаки, молясь, чтобы ни Колесников, ни второй преподаватель не заметили этот жалкий бумажный отрывок с ее писаниной. И уже через минуту разочаровалась в боге, потому что Колесников, прохаживаясь по их ряду, заприметил бумажку и вчитался.

– Так, – протянул он недовольно, сразу бросив взгляд на Наташу.

Она встала в ступор и выпучила глаза на красивое, раскрашенное двумя глубокими морщинами вокруг щетинистого рта, лицо преподавателя. Колесников поджал губы.

– Чье это? Признавайтесь, – спросил он, мельком взглянув на Костина, но сразу остановил взгляд на девушке.

В его глазах читалась разочарованная убежденность.

– Это мое, – уверенно заявил Костин, переглянувшись с потерянной Наташей, а потом остановил серьезный взгляд на лице преподавателя.

Колесников изумился. Зеленые глаза из под нависших век быстро перебегали с парня на девушку и обратно. Наташа обомлела, приоткрыв рот и затаив дыхание. В голове от судорожных порывов страха носилось все то же перекати поле, и ни одна дельная мысль не появилась на горизонте. Однокурсники вокруг навострили уши.

– С чего вдруг? – спросил Колесников, чуть откинув голову назад.

Лицо его пронзила недоверчивая усмешка.

– Ну, гос же все таки, – помял плечами парень, не опуская глаз.

– Костин, ты же знаешь, что за такое полагается? – медленно спросил завкафедрой, словно призывая парня одуматься.

Он еще раз быстро глянул на Наташу. Та превратилась в статую ужаса. Костин тоже бросил на подругу быстрый взгляд, вздохнул и кивнул.

– Костин? – в последней отчаянной попытке спросил Колесников, впившись досадливыми глазами в серьезное лицо парня.

– Да, – ответил тот и поднялся из за парты. – Ну, значит, нет смысла больше тратить время.

Он протянул Колесникову свою работу. Тот не решался ее принять, испепеляя парня многозначительным взглядом, в котором смешалось все и сразу: досада, отчаяние, жалость и неуверенность.