– Ага! Откуда еще… – передразнил молодой человек. – То-то и оно, что Кэрол срезала их не с головы, а отсюда! – и он положил руку своей даме на то хорошенькое местечко, на котором у всех без исключения женщин растут только кудрявые волосы.

Дороти оцепенела – не то от изумления и впрямь редкостной изобретательностью леди Кэролайн Лэм, не то от тех движений, которые выделывали шаловливые пальцы ее кавалера.

– Ну, про то, как она, замаскировавшись под пажа, сопровождала мою карету, когда я не захотел взять ее с собой на бал, вы, конечно, знаете, – рассеянно пробормотал кавалер, все больше увлекаясь своим занятием. – И несла мой зонтик, когда мне являлась охота прогуляться под дождем – совершенно так же, как в Древнем Египте рабы носили зонтики за своими господами.

– А вы убеждены, что зонтики изобрели в Древнем Египте? – слабо выдохнула Дороти.

– Ну, в Древнем Китае, какая разница? Там я еще не был, поэтому не могу утверждать наверное, – свободной рукой отмахнулся молодой человек, который и впрямь был известен как страстный путешественник, а не только как страстный любовник. – Наверняка стало достоянием гласности и то, что бедняжка Кэрол пыталась покончить с собой на одном из светских приемов. Но вряд ли вам известно, что она клялась убить меня, если застанет на месте преступления, а также убить ту, которая окажется в это время со мной…

И в точности в это мгновение снизу, из прихожей, раздались гулкий стук в дверь и истерический женский крик:

– Отворите! Отворите немедленно!

– Неужели Кэрол? – с изумлением, однако без особой тревоги произнес молодой человек. – Накликали, вот как это называется.

Дороти отшвырнула со своих кудряшек его руку, будто заигравшуюся кошку, и резко села, подтянув к подбородку стройные колени:

– Кэролайн Лэм?! Здесь?! Боже, я погибла…

– Не тревожьтесь, моя прелесть, – пробормотал «Геркулес», явно наслаждаясь страхом своей «Омфалы». – После ее предыдущего вторжения у меня укрепили дверь, сменили замки и засовы. Черный ход тоже должным образом защищен. Так что мы вполне можем продолжить… ха-ха!… обсуждать странности Кэрол, пока она будет пробовать на прочность мои двери.

– О боже, ну и вопли! Лорд Мельбурн должен держать свою женушку в Бедламе, а не позволять ей в одиночестве шататься по Лондону! – Дороти соскользнула с постели и метнулась в приоткрытую дверь гардеробной. – Простите, дорогой, но я вынуждена вас покинуть. Своими криками эта ваша «нелепая, ошеломляющая, колдовская» Кэрол разбудит и мертвого. Мне совсем не улыбается, выйдя на улицу, увидеть тут полгорода. Того и гляди наткнешься на знакомого!

– Особенно после выхода вчерашнего карикатурного листа Крукшенка, который вас и впрямь прославил на весь Лондон, – пробормотал «Геркулес», который явно обиделся на «Омфалу» за трусость и, по свойственному ему злопамятству, хотел ее во что бы то ни стало уязвить побольнее. – Неужели вы еще не видели нового листа? Ну так взгляните скорей!

Не озаботясь прикрыть наготу, он дохромал до бюро и вынул из верхнего ящика небольшой лист.

Дороти в это время уже успела буквально вскочить в простенькое темное платье, благо дамские туалеты описываемого времени еще не расстались с античной простотой, которая вошла в моду на исходе XVIII века, и вполне дозволяли обходиться без корсета и даже без избытка нижнего белья, особливо ежели дама была столь же стройна, как героиня нашего повествования. Однако, взглянув на сей лист, она увидела, что именно ее стройность и стала предметом насмешки мистера Крукшенка.