На площади святого Валентина красивая женщина в ярко синем платье отчаянно боролась с шестью карабинерами. Седьмой полицейский безучастно лежал на булыжной мостовой, прижимая к животу колени.

— Очень профессиональный удар, — заметил Луиджи. — Но я все-таки не стал бы выкручивать руки женщине, даже за такой удар.

— Я тоже… — сказал Андриано. Он перевел взгляд на шахматную доску и погрузился в размышления.

Марчелло «Пиннокио» скептически-многозначительно хмыкнул и ударил дубинкой по открытой ладони.

Полицейские на площади, наконец, потеряли надежду втиснуть красавицу в дверь машины и потащили ее прямиком к зданию контрразведки…

— Твой ферзь стоял не здесь! — возмущался Луиджи.

— Королева, — поправил Андриано. — Мой милый гроссмейстер, короли, как правило, женятся на принцессах и королевах, а не на ферзях и визирях.

— Все равно ты жульничаешь!

Андриано собрался было побожиться. Вдруг дверь с грохотом распахнулась и в дежурный кабинет ввалилась толпа карабинеров. Красавица в порванном синем платье тут же отвесила оплеуху подвернувшемуся под руку Марчелло и опрокинула шахматный столик. Следом за столиком на пол рухнул один из карабинеров.

— Черт!.. — громко выругался Луиджи.

Он попытался схватить женщину за руку, но кто-то в неразберихе стукнул его кулаком в нос. Андриано сидел на полу и с удивлением ощупывал свое уже расцарапанное лицо.

Схватка в крошечном кабинете с отчаянной красавицей быстро превратилась в кошмар. Гибкое женское тело было неуловимо, невесомо и в то же время обладало неимоверной силой отчаяния.

— Наручники!.. — рявкнул Луиджи.

— Уже пробовали, — прошипел с пола капрал-карабинер, пытаясь поймать женскую ножку. — У нее слишком узкие запястья.

Толпа в кабинете металась из стороны в сторону опрокидывая столы и стулья. Женщина наверняка знала приемы тоэнквандо и грузные мужские тела то и дело с силой врезались в стены.

Луиджи еще раз попали кулаком в нос. Андриано споткнулся о капрала. Красавица ловко наступила ему каблучком на мизинец.

В кабинет попытались протиснуться два следователя в белых рубашках. Сзади на них напирал толстым животом сам полковник Асселини.

— Дьявольщина! — простонал скорчившийся на полу Луиджи. — Сзади не заходи, она лягается!..

Попавшие в самый эпицентр схватки следователи быстро лишились своих белых рубашек. Их галстуки свисали промеж лопаток и вездесущие женские ручки с успехом пользовались ими для того, чтобы развернуть умников из аналитического отдела в нужную сторону. Как правило, там оказывался рассвирепевший рыжий здоровяк-карабинер.

Но неожиданно все стихло. Андриано быстро подхватил падающее женское тело и осторожно усадил его в кресло. Потом он косо взглянул на Фьюджи… «Злой Пиннокио» снова постукивал по ладони черной дубинкой и снова чему-то усмехался…

На потерявшую сознание красавицу надели наручники, отрегулированные на минимальный размер запястья. Запыхавшиеся мужчины разбирали сигареты из пачки полковника Асселини и старались не смотреть в сторону «Злого Пиннокио».

— Женщин все-таки бить нельзя… — не выдержал и укоризненно заметил Луиджи.

— Тем более красивых, — поддержал друга Андриано.

Ухмылка Фьюджи стала еще более циничной.

— Русская связная, — пояснил полковник Асселини и спрятал сигареты, как только к ним протянулась рука Фьюджи. — Шла на встречу со своим резидентом.

Андриано ощупал голову женщины. Его пальцы замерли на затылке.