– Миля, зачем вы меня пугаете?

– Да я сама испугана. Но, впрочем, может, она дурнушка, уродина и просто прячется от людей. И, скорее всего, Нонна Слепнева это псевдоним. Если она и вправду учительница, то… Да ну, тут сам черт ногу сломит. Пусть наш достославный разведчик сам разбирается. Ему и карты в руки.

– Да он, по-моему, не больно-то всем этим интересуется.

– Ну дай-то Бог!

Но вскоре уже Марта вернулась домой. Милица Артемьевна сама выпроводила ее.

– Все, хватит, я здорова, езжай к мужу, нечего тут старуху обихаживать. Мужу ты сейчас нужнее.

Все казалось бы устаканилось. Но… как известно, покой нам только снится!

Ну и ну!

– Здравствуй, Миша!

Боброва затошнило.

– Ты что тут делаешь? – неприязненно спросил он, продолжая машинально крутить педали.

– Вот пришла на занятия…

– Хочешь сказать, это случайность?

– Не смеши меня.

– Ага! И зачем я тебе вдруг понадобился? Кстати, не знал, что ты в Москве.

– Уже полтора года.

– И что тебе надо?

– Пока только поговорить.

– О чем нам говорить?

– Есть о чем. Не здесь же объяснять. Переоденься и зайдем в какое-нибудь кафе.

– Нереально. У меня весь день расписан.

– Знаю, ты теперь телестар! Кстати, недурно смотришься на экране. Я вообще много о тебе знаю. Даже как зовут твою жену. Марта Сокольская. Я всегда думала, что ты женишься именно на такой хрупкой, беззащитной бабенке, которая будет смотреть тебе в рот и с придыханием внимать твоим рассказам о подвигах разведчика. Ха!

– Так зачем все-таки я тебе понадобился?

– А тебе совсем неинтересно, что со мной было, когда мы расстались?

– Меня байки о прошлых подвигах разведчицы совершенно не интересуют. Мы расстались, так было нужно, и я никогда об этом не пожалел. Все.

Бобров выключил тренажер и быстро вышел из зала. Только этого еще не хватало! Эта женщина была когда-то его женой. Их совместная жизнь не задалась, и руководством было принято решение перебросить Надежду в другую страну, сменить легенду и все прочее. Для этого была инсценирована ее смерть под колесами автомобиля, якобы случившаяся не в Лондоне, где они жили, а в Манчестере, где на местном кладбище появилась ее могила. Манчестер считался ее родиной. Куда ее направили, Бобров не знал. Даже у следствия по его делу в Англии не возникло никаких сомнений, тем более что с «момента гибели» минуло около четырех лет. Бобров был безмерно благодарен своему куратору Матвееву, который считал, что взаимная неприязнь супругов-разведчиков чревата непредсказуемыми последствиями.

Бобров уже и думать о ней давно забыл, у него теперь совершенно другая жизнь. Что ей понадобилось от меня? Может, просто минутный каприз? У нас нет и не может быть никаких общих дел. Он спустился в раздевалку, быстро принял душ, оделся, взбежал по лестнице, натянул куртку и вышел на крыльцо. Огляделся. Нади не было видно. Слава богу, подумал он. Быстро сел в машину и уехал. Но настроение было безнадежно испорчено. Бывшая жена изменилась, стала брюнеткой, сильно похудела и здорово постарела. И все-таки, зачем она появилась? Зачем выследила меня? Что-то ей явно нужно, только зачем эти игры? Могла бы просто позвонить мне или связаться со мной в соцсетях. Хотя она всегда была любительницей игр, потому и пошла в разведчицы, а разведка это, конечно, отчасти игра, но только очень серьезная игра, где на кону человеческие судьбы и жизни. В этом она со мной не соглашалась. И однажды чуть не спалила нас, заигравшись в свою индивидуальную игру. Матвеев об этом не узнал, иначе не видать бы ей подобной работы как своих ушей.