|
Н‑966‑6656
В немом изумлении следили они за экраном. – Скверное дело, – сказал Стоун. – Очень скверное. На пульте промелькнули номера еще девяти вышедших из строя прокладок. – Просто не понимаю… Но тут Холл воскликнул: – Ребенок. Ну, конечно же!.. – Что ребенок? – И тот проклятый самолет. Все сходится… – О чем вы? – Ребенок совершенно здоров. Когда он плачет, он нарушает кислотно‑щелочное равновесие организма. Допустим. Алкалоз не дает возможности штамму проникнуть в кровь, размножиться там и убить свою жертву… – Ну да, – отозвался Стоун. – Вы это уже говорили… – Но что происходит, когда ребенок умолкает?.. Стоун уставился на Холла, не находя слов. – Ведь рано или поздно, – продолжал Холл, – ребенок должен был замолчать! Не мог же он кричать вечно…. Рано или поздно он перестал орать, кислотно‑щелочное равновесие пришло в норму, и он стал вновь уязвим для «Андромеды»… – Верно. – Но он не умер. – Быть может, какая‑нибудь быстрая форма иммунитета… – Нет, это невероятно. Есть только два объяснения. Когда ребенок перестал кричать, то либо штамма уже не было поблизости – подул ветер, воздух очистился, – либо же этот штамм… – Изменился, – подхватил Стоун. – Произошла мутация. – Вот именно. Мутация с превращением в неинфекционную форму. Возможно, она продолжается и сейчас. Штамм уже не опасен для человека, зато пожирает резину и пластик… – Самолет!.. Холл кивнул. Национальным гвардейцам на земле «Андромеда» не причинила никакого вреда. А самолет погиб – потому что пластик стал расползаться у пилота на глазах… – Стало быть, штамм теперь практически безвреден. Вот почему жива крыса… – Вот почему жив Бертон, – добавил Холл. – Учащенное дыхание не нужно. Бертон жив только потому, что изменилась сама «Андромеда». – Она может измениться еще раз, – возразил Стоун. – И если большинство мутаций происходит во время деления… Взревели сирены, и пульт оповестил красными буквами: Герметизация нарушена полностью. Пятый уровень заражен и отсечен – Бегом отсюда, – бросил Стоун Холлу. – Быстро! В этой лаборатории нет подстанции. Вам надо перейти в следующий сектор… Холл не сразу понял, чего от него хотят. Он продолжал сидеть, будто прирос к креслу, но вдруг понял, сорвался с места, бросился к двери. И не успел – послышалось шипение, из стены выскользнула массивная стальная плита и, лязгнув, перекрыла выход. Стоун выругался: – Ну вот, попались. Если бомба взорвется, «Андромеду» разнесет на десятки миль вокруг. Будут тысячи мутаций, и каждая станет убивать на свой манер. Нам теперь никогда от нее не избавиться… Бесстрастный механический голос повторил несколько раз по радио: – Уровень отсечен. Тревога. Уровень отсечен. Тревога. Уровень отсечен… На мгновение наступила тишина, потом донесся легкий скрип – включилась новая запись, и тихий голос мисс Глэдис Стивенс из штата Омаха произнес: – До ядерного взрыва осталось три минуты…
Глава 29Три минуты
Опять тревожно взвыла сирена, и стрелки всех часов одновременно прыгнули на 12.00, а секундные стрелки начали отсчитывать время. Циферблаты автоматических таймеров загорелись красным светом, зеленая полоска на них точно указывала момент ядерного финала. |
