|
Он был очень доволен собой и, обернувшись, подмигнул Квасневскому, показывая, что все в порядке. Через мгновение недалеко от него плюхнулась граната и с ног до головы забрызгала его грязью, едва не нашпиговав осколками. Несколько мгновений после взрыва Джуз стоял скрюченным, и Квасневский подумал, что тот ранен, однако пока все обошлось. Джуз снова повернулся и показал большой палец, хотя улыбка на его грязной роже смотрелась уже не так убедительно. Продолжая демонстрировать, какой он смелый, Джуз быстро выглянул из-за дерева, и точно пущенная пуля едва не срезала ему ухо. Джуз не ожидал от противника такой прыти и шарахнулся назад, выставив из-за дерева ногу. Последовал одиночный выстрел, и Джуз сполз вдоль дерева. Мужество его оставило, и он взвыл от боли. – Придурок, – прокомментировал Квасневский и повернулся к Ранкеру. Еще можно было обойти противника с правого фланга и выдавить его к воде… Однако солдаты будто читали его мысли. Новая граната пробила листву и упала между деревьями, за которыми прятались Квасневский и Ранкер. Им пришлось рухнуть на землю, чтобы остаться в живых. Затем позицию Ранкера обстреляли, и все стихло, только продолжал выть Джуз. – Отползай! Отползай! – крикнул ему Квасневский. Между тем Ранкер показал рукой, что хочет начать обход с фланга. Квасневский кивнул. Ранкер рванулся вперед, но тут застучал автомат и пули срезали несколько веточек совсем рядом с ним. Ранкер словно споткнулся и сгоряча пытался подняться, но снова упал и, перевернувшись на спину, схватился за бедро. – Вот дерьмо! – выругался Квасневский. Его наступление захлебнулось. Оставалось только уходить, вне всяких сомнений, сюда уже спешили солдаты и времени не оставалось даже на то, чтобы отбуксировать ящик в безопасное место. Квасневский низко пригнулся и стал подбираться к Ранкеру, стараясь не задевать кустов. Неожиданно в воздухе рванула граната, и Ранкер вскрикнул, получив несколько осколков. Квасневский припал к земле, размышляя, стоит ли идти к Ранкеру или тот уже готов. «Видимо, я переоценил свои силы. Или, может, это действительно разведчики?» – думал он, продолжая ползти к раненому. Ранкер оказался жив. У него было пулевое ранение бедра, и несколько небольших осколков засели в ребрах. – Нам их не одолеть… – морщась от боли, произнес Ранкер. – Теперь уж точно. Я потащу тебя, а ты помогай мне здоровой ногой, понял? Ранкер кивнул. Квасневский, после секундного раздумья, бросил в траву разгрузку с боекомплектом и оставил себе только автомат. Затем ухватил Ранкера за шиворот и поволок к берегу. Раненый хрипел, его душил воротник, однако он терпел, понимая, что другого выхода нет. Подтащив Ранкера к скутеру, Квасневский наконец отпустил его и, тяжело переводя дух, сказал: – Ползи на палубу… Я – за придурком. Между тем придурок успел отползти довольно далеко. Квасневский нашел его метрах в тридцати от скутера. На беднягу было больно смотреть. Его перебитая нога оказалась неестественно вывернута и оставляла кровавую дорожку. Лицо Джуза было серым. Не говоря ни слова, Квасневский уже отработанным способом потащил второго раненого. Он понимал, что причиняет тому нестерпимую боль, однако следовало спешить. В противном случае они могли остаться здесь все втроем. Когда Квасневский доволок Джуза до скутера, Ранкер уже лежал на перепачканной кровью палубе и пытался сделать себе перевязку. |
